"Те люди" по стандартам Би-Би-Си. Би ту би и би ту си
комиксы, гиф анимация, видео, лучший интеллектуальный юмор.
Эпоха победившего киберпанка в Китае
Пару слов от себя и краткая фабула: Уверен, что не все, кто сидит на джое знает, что, по сути, сейчас в Китае начинается эра, которая грозит полностью перевернуть жизнь в большинстве стран. И если раньше различные рейтинги (в основном, кредитные) влияли на то, можете ли вы взять денег в банке на покупку той или иной вещи (от телефона до квартиры), то китайская система изменяет само общество, выдавливая из него вниз тех, кого считает неблагонадежным и давая преференции тем, кого система видит как достойного гражданина. И на это все влияет большая часть действий, которые человек совершает каждый день - покупки, передвижения, соцсети и пр. Впрочем, читайте сами.«Я — гражданин третьего сорта». Как смартфоны помогают строить новое классовое общество по принципу благонадежности
В 2015 году Лазарус Лю вернулся в родной Китай после трех лет изучения логистики в Великобритании и сразу обратил внимание на то, что что-то изменилось: все за все платили при помощи телефонов. В «Макдоналдсе», в круглосуточном продуктовом и даже в семейных ресторанах его шанхайские друзья пользовались мобильными платежами.
Два приложения для смартфонов — Alipay и WeChat Pay — почти полностью заменили наличные. На овощном рынке он как-то наблюдал за женщиной возраста его матери, которая оплатила свои покупки при помощи мобильного.Он решил зарегистрироваться.
Чтобы получить код приложения, Лю понадобилось ввести номер своего телефона и скан удостоверения личности государственного образца, что он на автомате и сделал. Приложение считалось надежным, и в сравнении с походом в банк — с равнодушными как ленивцы сотрудниками и нулевым вниманием к уровню потребительского сервиса — загрузка Alipay была практически в радость. Всего несколько кликов — и готово. Девиз приложения отражал предлагаемый опыт: «Доверие равно простота».
Программа оказалась настолько удобной, что Лю стал использовать ее несколько раз в день, начиная прямо с утра с доставки завтрака. Осознав, что за парковку можно платить через один из сервисов приложения, Лю добавил в систему водительское удостоверение и номер автомобиля, а также идентификационный номер двигателя своей «ауди». Он начал оплачивать через приложение автомобильную страховку. Затем — записываться к врачу в обход адских очередей, которыми славятся китайские больницы. Лю обзавелся друзьями в созданной Alipay социальной сети. Во время отпуска в Таиланде они с невестой (сейчас уже женой) расплачивались с помощью приложения в ресторанах и сувенирных лавках. На счету по вкладу по ставке денежного рынка Alipay он откладывал остававшиеся деньги.
С помощью приложения Лю мог платить за электричество, газ и интернет. Подобно множеству молодых китайцев, влюбленных в платежные системы Alipay и WeChat, он стал выходить из дома без бумажника.Мы все уже привыкли предоставлять свои личные данные корпорациям. Компании по выпуску кредитных карт знают, что вы задолжали по счету или покупаете секс-игрушки. Фейсбук в курсе ваших кулинарных и политических пристрастий. Uber знает, куда вы едете и как себя ведете в дороге. А Alipay знает о своих пользователях все выше перечисленное — и даже больше. Некоторые называют принадлежащий Ant Financial филиал масштабной корпорации Alibaba сверхприложением. Его главным конкурентом, WeChat, владеет гигант индустрии мессенджеров и видеоигр Tencent. Alipay и WeChat представляют собой не отдельные приложения, а целые экосистемы. Открывая Alipay на своем телефоне, Лю видит стройную сетку иконок, смутно напоминающих рабочий стол его «самсунга». Некоторые из иконок — это полномасштабные приложения сторонних компаний. Не выходя из системы Alipay, он может воспользоваться Airbnb, Uber или его китайским соперником DiDi.
Это как если бы Amazon поглотил eBay, Apple News, Groupon, American Express, Citibank и YouTube и мог скачивать оттуда все данные.В один прекрасный день на рабочем столе Лю возникла новая иконка под названием Zhima Credit (или Sesame Credit). Название, как и название головной компании Alipay, навеяно сказкой об Али-Бабе и сорока разбойниках, где фраза «Сезам, откройся!» чудесным образом позволяет герою очутиться в полной сокровищ пещере. Лю нажал на иконку и перед ним возникло изображение Земли. Текст ниже сообщал: «Zhima Credit — идеальное воплощение мечты о личном кредите. Большие данные для объективной оценки. Чем выше балл, тем лучше кредит». Далее следовала кнопка, предлагавшая «начать кредитное путешествие». Лю кликнул.
В 1956 году в квартире в Сан-Франциско инженер-электрик Билл Фэйр и математик Эрл Айзек основали маленькую компанию по производству программного обеспечения. Они озаглавили ее Fair, Isaac and Co., но в конечном итоге фирма прославилась под сокращением FICO. Их главной инновацией было использование компьютерного статистического анализа для перевода личной информации и кредитной истории в простой численный показатель, который предсказывал вероятность выплаты кредитов владельцем рейтинга. До FICO бюро кредитной информации полагались во многом на наветы арендодателей, соседей и местных лавочников.
Против желающего получить кредит могли сыграть расовая принадлежность, небрежность, сомнительный нравственный облик и «женоподобные ужимки».Алгоритмическая балльная оценка, по утверждению Фэйра и Айзека, представляла собой более объективную научную альтернативу этой несправедливой реальности. Вскоре подход FICO подхватили кредитные бюро TransUnion, Experian и Equifax, и в 1989 году компания представила систему кредитного рейтинга, известную нам сегодня, которая позволила миллионам американцев взять ипотеку и увеличить выписки по счету кредиток.
В ходе последних тридцати лет Китай, напротив, стал второй крупнейшей экономикой мира с полным отсутствием работающей кредитной системы. Народный банк Китая владеет данными о миллионах клиентов, но зачастую они содержат мало — или совсем никакой информации. До недавнего времени в стране было сложно получить кредитную карту от какого-то банка за исключением своего собственного. Покупатели в основном пользовались наличными. После скачка цен на жилье это стало доставлять все больше неудобств. «Теперь для покупки дома вам надо два чемодана с деньгами, а раньше нужен был лишь один», — комментирует Зеннон Кэпрон, глава финансово-технологической консалтинговой компании Kapronasia.
Все меры по созданию надежной кредитной системы терпели провал из-за отсутствия сторонних компаний, которые могли бы оценивать кредитоспособность людей. Зато к концу 2011 года в стране было 356 млн пользователей смартфонов.В этом же году компания Ant Financial запустила версию Alipay со встроенным сканером для считывания QR-кодов — считываемых машиной квадратных значков, которые способны хранить во сто раз больше информации, чем обычный штрих-код. (WeChat Pay, запустившееся в 2013 году, оснащено схожим встроенным сканером). Сканирование кода может привести на сайт, запустить приложение или открыть личный профиль в соцсети. Коды изначально появились на могилах — для тех, кто хочет побольше узнать о покойном, и на рубашках официантов — для того, чтобы оставить чаевые. Коды связали виртуальный и реальный мир в доселе невиданном в мире масштабе. В течение первого года сумма мобильных платежей, совершенных при помощи QR-сканера Alipay, составила почти 70 млрд долларов.
В 2013 году топ-менеджеры Ant Financial встретились в горах вблизи Ханчжоу с целью обсудить массу новых продуктов, одним из них было приложение Zhima Credit. Руководство компании осознало, что может использовать потенциал сбора данных Alipay для расчета кредитного рейтинга на основе активности конкретного пользователя. «Это был очень естественный процесс, — вспоминает Ю Си, китайский экономический журналист, описавший легендарную встречу в своей книге. — Владея данными о платежах, можно оценить кредитоспособность».
Компания начала создавать балльную оценку, которая позднее превратится в то, что Ю называет «кредитом на все на свете».Ant Financial — не единственные, кто решил использовать данные для измерения платежеспособности населения. По случайности или нет, в 2014 году китайское правительство заявило о разработке системы «социального кредита». Государственный совет Китая призвал к созданию общегосударственной системы учета и оценки репутации людей, компаний и даже государственных чиновников. Цель была такой — к 2020 году за каждым гражданином Китая должна была иметься папка с данными из государственных и частных источников, которую можно было бы найти по отпечаткам пальцев и другим биометрическим параметрам. Государственный совет именует это «кредитной системой, охватывающей целую нацию».
Для Коммунистической партии Китая социальный кредит — это попытка сделать авторитаризм более мягким и менее видимым. Цель — подтолкнуть народ к определенным поведенческим схемам, начиная от энергосбережения и заканчивая партийной лояльностью.Консультант Международного института стратегических исследований в Лондоне Саманта Хоффман, изучающая социальный кредит, говорит, что правительство стремится первым установить контроль над фактором нестабильности, который может представлять угрозу для партии. «Именно поэтому социальный кредит идеально сочетает в себе откровенные аспекты принуждения и гораздо более славные элементы, типа предоставления социальных услуг и решения реальных проблем. Все находятся под одним оруэлловским колпаком».
В 2015 году Ant Financial была одной из восьми компаний, получивших от Народного банка Китая разрешение на разработку собственной платформы частной оценки кредитоспособности. Вскоре в приложении Alipay появилась иконка Zhima Credit. Сервис отслеживает ваше поведение в приложении и оценивает его по шкале от 350 до 950 баллов, а обладателям высокого рейтинга предоставляет привилегии и бонусы. Алгоритм Zhima Credit не только учитывает, платите вы по счетам или нет, но и принимает во внимание то, что вы покупаете, какое у вас образование, а также рейтинг ваших друзей. Подобно Фэйру и Айзеку несколькими десятилетиями ранее, руководство Ant Financial публично рассуждает о том, как основанный на базах данных подход откроет доступ к финансовой системе тем, кто раньше из нее был исключен — типа студентов и китайских крестьян.
Для более чем 200 млн пользователей приложения Alipay, которые сделали выбор в пользу Zhima Credit, посыл ясен как день — ваши данные волшебным образом отворят перед вами все двери.Регистрация в системе Zhima Credit происходит на добровольной основе, и непонятно, влияет ли подписка на личный рейтинг в правительственной системе. Ant Financial отказалась предоставить комментарий представителя компании, но выпустила заявление от лица генерального директора Zhima Credit Ху Тао. «Наша система нацелена на укрепление атмосферы доверия в коммерческой сфере и не зависит от какой-либо инициированной государством социальной кредитной системы, — говорилось в заявлении. — Без предварительного согласия пользователя Zhima Credit не предоставляет личный рейтинг или лежащие в его основе данные третьим сторонам, включая государство».
Однако в 2015 году в пресс-релизе компания Ant Financial заявила, что планирует «внести вклад в создание системы социальной интегрированности». Кроме того, компания уже сотрудничала с китайским правительством по одной очень важной теме: она составила на основе своей базы данных черный список из более шести миллионов человек, не оплативших судебные штрафы. По информации китайского государственного информагентства Xinhua, союз мощной компании с мощным правительством помог судебной системе наказать более 1,21 млн нарушителей, которые в один прекрасный день зашли в приложение и обнаружили, что их рейтинг стремительно падает.
Государственный совет предупредил, что в рамках национальной системы социального кредита людей будут, среди прочего, штрафовать за распространение слухов в интернете. Тем, кого система расценит как «крайне неблагонадежных», грозит вероятность предоставления услуг очень низкого качества.Кроме того, Ant Financial, судя по всему, нацелено на то, чтобы разделить общество на почве нравственности. Как заявила финансовый директор Zhima Credit Люси Пэн, «мы сделаем так, чтобы плохим членам общества было некуда пойти, а добропорядочные граждане могли передвигаться свободно и без ограничений».
Я прожила в Китае добрую половину десяти лет, но уехала в 2014 году, еще до триумфального прихода в страну мобильных платежей. Сейчас в Китае ежегодно совершаются мобильные платежи на сумму 5,5 трлн долларов. (Для сравнения: в Штатах в 2016 году рынок мобильных платежей оценивался в 112 млрд долларов.) Вернувшись в страну в августе 2017 года, я горела желанием приобщиться к новому безналичному Китаю. Я зарегистрировалась на Alipay и Zhima Credit спустя всего несколько часов после того, как осоловелая сошла с самолета. Поскольку мне недоставало истории финансовых операций по счету, я сразу же столкнулась с тем, что восприняла как досадный приговор, — кредитный рейтинг в размере 550 баллов.
В свой первый день в Шанхае я открыла приложение, чтобы отсканировать желтый велосипед, который был припаркован на углу тротуара. Китайская культура проката велосипедов, как и мобильные платежи, возникла внезапно и ниоткуда, и улицы Шанхая пестрили яркими велосипедами, которые горожане оставляли там, где им господь на душу положит.
Выданное в результате сканирования QR-кода четырехзначное число позволило взять велосипед и предоставило мне поездку по городу стоимостью примерно 15 центов. Однако по причине посредственного рейтинга для того, чтобы сделать скан своего первого велосипеда, мне пришлось внести депозит в размере 30 долларов.
Снять номер в гостинице, арендовать камеру GoPro или воспользоваться бесплатным зонтом без депозита я также не могла. Я принадлежала к низшему слою цифрового общества.Китайцы очень боятся стать жертвой «пяньцзы», то есть мошенников. «Как мне понять, что вы не пяньцзы?» — этот вопрос часто задают звонящим по телефону торговым агентам или возникающим на пороге дома слесарям. Мой рейтинг все-таки не причислял меня к рядам мошенников, но зато приложение Zhima Credit обещало распознавать тех, кто ими являлся. Компании могут приобрести оценку риска пользователей, из которой можно узнать, исправно ли человек платил за жилье и коммунальные услуги, и не фигурирует ли его имя в судебных черных списках. Компаниям продукт продают под видом экономии времени. На сайте Tencent Video я наткнулась на рекламу Zhima Credit: бизнесмен едет в метро и оценивает пассажиров. «Да они же все выглядят, как жулики», — сетует он. В переговорке его подчиненные в попытке застраховаться от подозрительных клиентов развешивают фотографии деклассированных элементов и преступников. Но тут — та-дам! — начальник открывает для себя Zhima Credit, и все проблемы мигом решаются. Сотрудники на радостях срывают со стен портреты аферистов. Для тех, кто хорошо себя вел, Zhima Credit предусматривает бонусы на базе соглашений о сотрудничестве, которые Ant Financial заключила с сотнями компаний и организаций.
Фирма автопроката Shenzhou Zuche разрешает обладателям рейтинга выше 650 баллов арендовать машину без депозита. В обмен компания делится данными — если пользователь Zhima Credit разобьет прокатный автомобиль и откажется возместить нанесенный ущерб, этот факт будет слит напрямую в его кредитный рейтинг.Некоторое время в пекинском международном аэропорту Шоуду пользователи с рейтингом выше 750 могли без очереди проходить досмотр.
Спустя два года после регистрации на Zhima Credit рейтинг Лазаруса Лю близился к этой цифре. С Лю, 27-летним сотрудником крупной корпорации, мы встретились субботним днем в торговом комплексе в центре Шанхая на выходе из магазина Forever 21. На нем была черная рубашка, черные кроссовки и найковские шорты Air Jordan. Стрижка с выбритыми висками, на одну сторону перекинута прядь черных волос. Мы зашли в «Старбакс», забитый сгорбившимся над своими телефонами молодыми людьми, которые потягивали персиковый айс-ти и фраппучино со вкусом зеленого чая. Лю занял последний свободный столик.
joyreactor.cc
Расследование Би-би-си: Как Facebook помог Трампу и "брекситу"
Правообладатель иллюстрации AFP Выборы президентом США Дональда Трампа и результаты референдума о выходе Британии из ЕС часто ставят в один ряд. В обоих случаях, по мнению аналитиков, победили популизм и призыв не слушать предостережений экспертов и голосовать сердцем.
Но как популистам удалось дотянуться до потенциального избирателя, найти ключ к его сердцу?
Программа Би-би-си "Панорама" нашла ответ на этот вопрос, изучив, как работала агитационная машина обеих победивших кампаний, и выяснив, что они использовали одни и те же методы и прибегали к услугам одних и тех же людей.
И руководство предвыборного штаба Трампа, и лидеры кампании за выход Британии из ЕС были клиентами и тесно сотрудничали с компанией Facebook, которая, возможно, знает о каждом из нас значительно больше, чем нам хотелось бы.
- Цукерберг: не надо винить Facebook из-за Трампа
Именно этому сотрудничеству посвящено очередное расследование журналистов Би-би-си, которые пришли к выводу: именно Facebook занимает центральное место в новом политическом ландшафте - крупнейшая социальная сеть, в которой живут виртуальные копии сотен миллионов избирателей.
И подобрать ключ к их сердцу оказалось не так сложно.
Правообладатель иллюстрации Getty Images Image caption Руководители кампании, агитировавшей за выход Британии из Евросоюза, признают, что именно реклама в "Фейсбуке" определила итог референдумаЦифровой след
"Кто владеет информацией, тот владеет миром". Эта ставшая крылатой фраза британского текстильщика и банкира XIX века Натана Ротшильда как никогда актуальна в наш цифровой век.
Жители развитых стран проводят существенную часть своей жизни в интернете и соцсетях: ищут что-то в поисковиках или висят на сайтах знакомств, совершают покупки в онлайн-магазинах, читают новости, обсуждают их с друзьями, рассказывают о себе и своей жизни.
И при этом нередко делятся личной информацией - чаще всего даже не осознавая этого.
Конечно, все это происходило и раньше. Но только в эпоху высоких технологий почти каждое наше действие стало оставлять за собой цифровой след, позволяя крупным корпорациям собирать эту информацию, анализировать её и делать удивительно точные выводы о нас, наших предпочтениях, политических взглядах, сильных и слабых местах.
В полном соответствии с максимой Ротшильда, информация эта представляет собой мощнейшее оружие, поскольку позволяет оказывать на нас влияние - не только экономическое, но и политическое.
Правообладатель иллюстрации EPAС ее помощью можно прицельно предлагать нам именно то, что мы хотим увидеть - будь то любимая марка кофе или симпатичный нам кандидат на тот или иной пост. Или, наоборот, скрывать от нас то, что нежелательно для продавца или кандидата.
Именно этим и занимаются рекламные алгоритмы Facebook.
Волшебный лайк
Facebook - крупнейшая социальная сеть, которой, по последним данным, ежемесячно пользуются почти 2 млрд человек по всему миру, причем больше 1 млрд из них заходят туда ежедневно. Мы бесплатно предоставляем информацию о себе, которую можно очень выгодно продать.
Учитывая, что дети до 13 лет не могут иметь аккаунт в "Фейсбуке", почти все пользователи соцсети - взрослые, платежеспособные люди, которым имеет смысл показывать рекламу.
Реклама в Facebook - настоящий рай для маркетолога. Если заранее знать даже только тот факт, что вы - мужчина, то понятно, что бессмысленно показывать вам рекламу женских туфель, и можно таким образом вдвое сэкономить рекламный бюджет. Если при этом вы, например увлекаетесь велосипедами, то эффективность показа вам рекламы велосипедных запчастей возрастает многократно.
Вы даже не представляете, насколько много о вас можно узнать, изучив вашу страницу. Даже если настройки приватности установлены таким образом, что ваши записи видны только друзьям, они могут быть значительно менее предусмотрительны: ваши комментарии под их открытыми постами будут доступны кому угодно.
Журналисты программы "Панорама" показали случайным пользователям "Фейсбука", как выглядит их открытый профайл - и многие были неприятно удивлены собственной открытостью миру.
Любой зашедший на их страницу мог узнать, какую музыку они слушают, какие смотрят сериалы и какие читают газеты - а часто и где покупают свой утренний кофе и за какую партию голосуют.
Правообладатель иллюстрации ReutersFacebook знает о вас больше, чем любое правительство или любая организация. Он покрывает почти все аспекты вашей жизни. Так уж устроен этот виртуальный "дом, который построил Марк".
И он зарабатывает на вас миллиарды долларов.
Точная настройка
До недавнего времени Facebook продавал вам только товары и услуги. Однако в какой-то момент в компании задумались о том, что ее пользователи - это не только потенциальные покупатели, но и потенциальные избиратели.
В США "Фейсбуком" пользуются более 200 млн человек - это почти две трети всего населения страны, включая стариков и грудных младенцев. В Британии - более 35 млн, то есть больше половины британцев.
Избирательные кампании тратят на рекламу в интернете все больше. При этом законодательная база, как это часто бывает в наш цифровой век, не поспевает за быстро меняющейся реальностью. Сфера политической рекламы в сети совершенно не регулируется.
Facebook настаивает, что выполняет все законы и предписания в рекламной сфере, однако критики утверждают, что законы эти совершенно неприменимы к компаниям подобного масштаба.
Ведь любой ваш запрос можно в доли секунды сопоставить со всей историей вашей виртуальной жизни, от музыкальных предпочтений - до любимых сериалов. От истории ваших онлайн-покупок - до банковского счета, места вашего последнего отдыха и так далее.
Таким образом, политическую рекламу можно настраивать на беспрецедентном, микроскопическом уровне. Абсолютно индивидуально - определяя, что именно увидит в сети каждый конкретный избиратель, о котором вы знаете примерно все: от имени, домашнего адреса и профессии - до уровня дохода и фотографий детей.
Взять "брексит". Представьте себе, что за очень небольшие деньги вы можете сделать так, чтобы конкретный рыбак из отдаленной деревушки где-нибудь на севере Англии увидел в "Фейсбуке" текст, рассказывающий ему о том, что выход страны из ЕС существенно улучшит условия жизни людей, занятых в рыболовной отрасли. Как это повлияет на его голос?
Голосуй лайком?
Именно так работал Facebook - как на британском референдуме, так и в ходе предвыборной кампании Трампа.
Сотрудничество было настолько тесным, что, по словам избирательного штаба Трампа, на время работы на выборах соцсеть даже отрядила для своего клиента команду специальных сотрудников.
Правообладатель иллюстрации ReutersИ менеджеры обеих кампаний признаются, что использование рекламы в "Фейсбуке" определило исход гонки.
Сам Facebook отказывается подтверждать столь тесное взаимодействие, заявляя, что ни один работник компании не работал ни на один избирательный штаб.
Однако на уточняющий вопрос, работали ли сотрудники Facebook не на конкретного кандидата, а совместно с избирательной кампанией, последовал весьма расплывчатый ответ - мол, соцсеть всегда рада помочь клиентам использовать свои возможности наиболее эффективно, в том числе и политикам.
Настолько, насколько клиент в этом заинтересован.
При этом сама компания, заявляющая о своем стремлении к абсолютной открытости, не готова даже рассказать, сколько именно тратят ее клиенты на идеально таргетированную рекламу, ссылаясь на конфиденциальность этих данных.
Фейковые новости
При этом сообщение, которое предвыборный штаб хочет донести до избирателя, совершенно не обязательно должно быть правдивым.
В ходе американской избирательной кампании Facebook не раз обвиняли в распространении фейковых новостей. Некоторые из них касались Дональда Трампа, но большинство - Хиллари Клинтон.
- Марк Цукерберг: нужно бороться за глобализацию и против фейков
При этом в некоторых таких "новостях", например, был неверно указан день выборов. Другие, совершенно очевидно, были рассчитаны на представителей конкретной расы или этнической группы.
Правообладатель иллюстрации Facebook/PA Image caption С недавнего времени Facebook начал учить своих пользователей распознавать фейковые новостиПри этом не нужно забывать, что доходы Facebook зависят и от того, как много времени пользователи проводят в сети.
В ходе предвыборной кампании истории про кандидатов - неважно, реальные ли, вымышленные, - безусловно, привлекали внимание избирателей.
Общую долю фейковых новостей Facebook оценивает примерно в 1% от всего содержимого. Однако, по словам бывшего сотрудника соцсети и одного из создателей ее рекламной стратегии Антонио Гарсия Мартинеса, именно скандальные, сенсационные, безумные фейковые новости приносят больше всего лайков, шеров и комментариев.
А каждый комментарий - даже в духе "это полный бред" - это дополнительный доход для соцсети, разместившей новость.
Хотя Facebook уверяет, что практически ничего не зарабатывает на фейковых новостях, журналисту "Панорамы" не удалось добиться даже примерной суммы: четырежды он задавал этот вопрос и четырежды представитель компании уходил от ответа.
"Аккаунты в "Фейсбуке" есть у четверти населения планеты. Простая социальная сеть развивается с невероятной скоростью. Не настало ли время ускориться и нашим законодателям и регулирующим органам?" - заканчивает свое расследование журналист "Панорамы" Дарра Макинтайр.
www.bbc.com
Те люди по стандартам Би-Би-Си - Социум
Она закрыла окно — к трескотне автоматов где-то рядом добавилось глухое бумканье. Стало тише, но бумканье все равно ощущалось — нарастающей вибрацией в теле, тревожным ожиданием, когда уже мозг отреагирует на очередное содрогание земли и даст телу сигнал, чтоб успокоилось, — далеко же! Мозг всегда опаздывает, а тело тоже странное, никак не привыкнет за три года, каждый раз паника. Бум-м-м… Улеты? Прилеты? Раньше это обговаривалось всем подъездом с утра до ночи, теперь устали. Разговоры в основном о ценах и зарплатах — кому выплатили, с кем до сих пор не рассчитались, сын подрабатывал в магазине три месяца и ничего не получил, обманули, а шахту его закрыли и денег заработанных раньше конца лета сказали не ждать. Бум-м-м...
Связь снова легла, и уже несколько часов телефон молчит. Муж тоже молчит. Молчит и болеет. Врач говорит: российские лекарства покупать не надо: сюда привозят фальсификаты. А других нет. Раньше возила племянница из Киева, но сейчас она редко выбирается домой — пошла здесь с дочкой в магазин, прицепились пьяные или обкуренные в форме — непонятно, ребенок теперь заикается. Иногда передавала с подругой, но ту недавно задержали на блокпосту, муж приехал искать и тоже пропал. Бум-м-м... Ближе или кажется?
Сделала телевизор погромче, чтоб совсем уже не слышать ничего за окном. "МГБ обращается к гражданам республики с просьбой поменьше выходить из дома и не создавать большого скопления людей в общественных местах в связи с высоким уровнем террористической опасности. Если кто-то из жителей видел подозрительных личностей — просьба сообщать об этом". Она и так почти не выходит, боится открытых пространств после того, как попала под обстрел на улице, а соседа убило на остановке.
Ну, не то что боится, просто ноги сразу ватные, в ушах начинает шуметь и воздуха не хватает. В магазин, аптеку — и назад. Бум-м-м... Надо бы постирать, но вода с какими-то странными хлопьями, то ли известь, то ли хлор. По телевизору сказали, что, может быть, диверсия, но запаха хлора вроде нет. Переключила на ток-шоу, пусть говорят, лучше бы про артистов, в новостях одни ужасы, а до нас все равно никому дела нет. Бум-м-м...
Сердце чуть не выпрыгнуло — телефон! Дали связь, слава богу! Сын? Племянница? Соседка?
— Здравствуйте! Мы проводим исследование, будьте добры ответить на вопрос, что вы думаете о вступлении Украины в НАТО?
Как ответить на вопрос и остаться в живых
Социология — это забота. О народонаселении — чтобы знало, сколько его, какое оно, что любит кушать и с чем засыпает. О народном хозяйстве — чтобы ему подсказать, что и в каких количествах нужно производить и по какой цене продавать. И о политиках, конечно, — чтобы те понимали, как и о чем с народонаселением говорить, чтобы сделать его своим электоратом. От социологии очень много пользы, если, конечно, нет откровенного вреда.
Все мы немножко в заложниках у заботливых социологов. Потому что не всегда разбираемся в методиках проводимых исследований, и еще меньше — в целях, задачах, профессионализме и ценностях самих социологов. Казалось бы — почему это важно? Ведь социология — это измерения, математика. Причем тут ценности? Но в нашей стране возможно все, и даже цифры очень легко дрессируются, если предварительно выдрессирован дрессировщик. Доказано бессменным руководителем социологического агентства Research&Branding Евгением Копатько, который долгие годы по заказу Партии регионов рисовал приоритетную для всех жителей Украины важность языкового вопроса — много, очень много процентов (на самом деле 1, сказали нам потом, в 2015 году, канадские исследователи). А месяца три назад стал гражданином РФ.
А еще мы в заложниках у СМИ, которые расшифровывают нам социологические замеры. Получается, что на выходе мы имеем интерпретацию журналистами интерпретаций социологов. На таком шатком основании, как их профессионализм, и балансирует конструкция "зрадо-перемоги", в которой нам всем приходится жить.
Для наглядности — два примера подачи свежайших опросов, результаты которых были опубликованы в июне-июле 2017 года. Пресс-сообщение Международного республиканского института (МРИ) и его регионального директора Стивена Никса об опросе на подконтрольной Украине территории оставляет мало места для творчества СМИ: "Около 80% украинцев по всей стране и 73% жителей Донбасса считают, что оккупированные регионы востока должны оставаться под контролем Украины". Настойчивый журналист, наверное, сравнил бы эти данные с результатами, например, Центра социальных исследований "София" образца июня 2015: "Более 60% украинцев готовы отказаться от оккупированных территорий в Донбассе". Но заголовки в СМИ без интерпретации интерпретаций — уже хорошо. Перемога.
А вот пресс-служба Института массовой информации, по заказу которого проводило свой опрос агентство GFK, озаглавливает свое сообщение так: "Каждый пятый житель юга и востока неоккупированной Украины поддерживает автономию оккупированного Донбасса". "WTF? — спрашивает себя читатель. — О чем это? Разве может оккупированное быть чьей-то автономией?" Речь, вероятно, идет о будущем после освобождения. А еще дальше по тексту есть смешные 2% за присоединение к России. Но это уже неважно, уже пошли заголовки в РБК и не только, и комментарии в Фейсбуке полились рекой, и волны зрады уже понесли читателя в открытое море домыслов и стигматизации — ну не дебилы, сами не понимают, чего они там хотят?!
"Голосу" оккупированного Донбасса особенно не повезло. Им манипулируют и российские, и украинские, и западные социологи и журналисты.
На совести социологов оставим релевантность опросов по телефону на территории, функционирующей исключительно за счет насилия, а на каждом предприятии уже по две службы безопасности — внутренняя и от "кураторов". Если мы отказываем этой территории в политической субъектности, то по какой логике оставляем за оккупированными людьми субъектность информационную? Может быть, у них есть свои общественные СМИ, независимое телевидение, доступ к свободному микрофону? Конечно, нет, все информационное пространство напрямую финансируется и моделируется РФ. За блогерами, пишущими под псевдонимами в украинских изданиях или просто в соцсетях, идет постоянная охота, неосторожные быстро оказываются на подвале, месяц назад был очередной громкий арест.
"Согласно социологическому исследованию, проведенному компанией GFK, информационная картина в оккупированном Донбассе выглядит далеко не в пользу Украины", — недовольно сообщают нам СМИ.
Если что-то подается как обвинение и воспринимается как обвинение, большая вероятность (социологи уточнят — какая), что это обвинение и есть. "Ну и как мы будем жить с теми людьми?", — разводит руками читатель.
"33% населения оккупированных районов хотят в Россию" — ворчат СМИ со ссылкой на данные немецкого Центра восточноевропейских и международных исследований (Zentrum für Osteuropa und internationale Studien, ZOiS). "Жители разделенного Донбасса не хотят в ЕС", — разносит "УП" интерпретацию Deutsche Welle. "Регион ни в коем случае не должен оказаться под контролем одной стороны конфликта. Это никак не соответствует ожиданиям местного населения", — неожиданно цитирует издание "Новости Донбасса" интервью главы ZOiS российскому журналу "Огонёк" (!). "Опрос показал, что почти равное число людей желают получить автономию в составе Украины или РФ", — интерпретирует украинское издание российский источник, забыв уточнить о перевесе именно проукраинских настроений.
А ведь если убрать весь белый шум, созданный чересчур политически активной руководительницей немецкого социологического агентства, остаются сухие цифры: на оккупированном Донбассе 56% людей так или иначе ждут возвращения Украины.
Сколько стоят 56%?
56% — много это или мало для населения, наполовину состоящего из пенсионеров, которых четвертый год без устали отравляет имперским величием лживое российское телевидение?
Фото из оккупированного Алчевска
Нам не с чем сравнивать, у нас еще не было сопоставимого исторического опыта проживания оккупации столь долгий период и в столь токсичной среде. Ближе всего — советская оккупация западных областей Украины, но тогда не было телевизора и вот этого вечного "бум-м-м"…
На самом деле мы, скорее всего, можем говорить лишь о динамике, а не об абсолютных цифрах. И сегодняшнее положение дел в Славянске, Краматорске или Бахмуте дает нам некоторые основания спрогнозировать на освобожденных территориях и перспективу роста патриотических процентов, и появление гражданского общества, и сливание пророссийских настроений в маргинальную погрешность, и полноценную дискуссию о НАТО. Но нужны будут время, силы, люди — не "те" и не "эти", а просто люди, готовые работать.
И еще нам обязательно нужно будет забыть о данных "соцопросов" по телефону и о заголовках в СМИ, чего хотят или не хотят жители оккупированного Донбасса. Забыть отрежиссированные РФ сюжеты "с иконой на танки!", задав себе один вопрос: кто координировал журналистов, приглашая их на место готовящихся перфомансов, — икононосицы или танкисты? Забыть об увиденных "интервью" прохожих на улицах оккупированного Донецка, задав себе сразу несколько вопросов: кем представляются держатели микрофонов, под какой легендой они прошли обязательную аккредитацию в оккупационном "министерстве" и профессионально ли "подбирать" аудиторию после рыскающих по всему городу "республиканских" пропагандистов?
Можно называть это стандартами Би-Би-Си, освещением точки зрения "той стороны" и вообще свободой слова, но задавать людям в оккупации вопрос "Как вы относитесь к законопроекту о реинтеграции оккупированных территорий?" (опрос "Радио Свобода" 21 июня) — это как в хосписе интересоваться, каким должно быть устройство рая. И вопрос даже не в этике, а снова — в субъектности.
Эти люди не знают, какая сейчас Украина. Они в глаза не видели законопроекта (его и в Украине-то никто не видел). Они не понимают, о чем их спрашивают, а если понимают, то никогда не скажут об этом на камеру посреди улицы в центре оккупированного города. Они не знают, кому отвечают. Они не верят в рандомную выборку телефонных номеров. Они уже никому не верят. И они уж точно ничего не решают.
Ну, а последний вопрос можно задать непосредственно журналистам и социологам-"по телефону". Вопрос об ответственности за человеческие жизни. Стандарты Би-Би-Си позволяют рисковать заложниками? Действительно ли ради заголовка стоит вообще задавать вопросы, зная о цене, которую респонденты могут заплатить за свои ответы? Или в расчете на осторожность собеседников спрашивающие заранее уверены, что услышат исключительно ответы, диктуемые ландшафтом? А вдруг нет?
"Как мы будем жить с теми людьми?". Плохо — если будем продолжать над ними глумиться, выдавая за "голос Донбасса" дедушку, пересказывающего Киселева.
Украинский Донбасс говорит с нами из оккупации голосами патриотов, которые шифруются. "Русский" Донбасс раскладывать по голосам нет никакого смысла — достаточно послушать Оплот-ТВ. Оккупированные люди, помещенные в сломанный пространственно-временной континуум (то ли 1937-й, то ли 1981-й), наверное, и правда интересный объект для исследований и репортажей. Но чисто по-человечески не мешало бы оставить их в покое хотя бы до освобождения. И для начала подарить им тишину. Дать лекарства, восстановить мир, осудить преступников. А потом позвать в информационное поле и засыпать вопросами. По крайней мере, это будет репрезентативно и безопасно.
Фото из оккупированного Луганска
"Как мы будем жить с теми людьми?". Хорошо — если поймем, что "те" люди вообще-то живут в том числе и рядом с нами в Киеве, зарабатывая на продвижении российской пропаганды под видом "стандартов Би-Би-Си". Они намного опаснее и многочисленнее тех, кто 9 мая под покровом ночи на пьяном кураже зарисовывает украинские граффити в освобожденном три года назад Славянске.
И намного ничтожнее тех, кто четвертый год подряд рисует такие граффити в Луганске или Горловке.
zn.ua
