Фандрайзинговые проекты на платформе "МЫ-ЛЮДИ". Фандрайзинг в россии сайты

12 лучших фандрайзинговых платформ | Алена Попова

Источник

Благодаря социализации интернета, у каждого из нас, теперь, появилась возможность не только оказать денежную поддержку нуждающимся, но и поддержать их делом. Некоммерческие организации могут использовать сайты, интегрированные в социальные медиа, для ускорения и увеличения сбора средств и активизации сторонников.

Предлагаем вашему вниманию 12 лучших фандрайзинговых платформ, которые используют социальные сети и онлайн волонтерство.

1. Causes

Сервис полностью интегрирован в Facebook и позволяет пользователям участвовать в сетевых кампаниях для коллективных действий – сбора средств, подписания петиций, привлечения внимания к чему-либо.

Для доноров: Приложение Causes помогает обратиться к сторонникам в поддержку конкретных вопросов или некоммерческих организаций и пригласить друзей пользователей в Facebook.

Для некоммерческих: НКО могут бесплатно использовать Causes для создания общины сторонников, запуска фандрайзинговых кампаний, распространения петиций и создания базы волонтеров. Для того чтобы начать получать пожертвования через сервис, НКО должна быть зарегистрирована как 501(с)3. Комиссия за обработку через Network for Good составит 4,75%

2. Crowdrise

Crowdrise предлагает онлайн утилиты для персонального фандрайзинга, мероприятий по сбору средств, спец. мероприятий по сбору средств, командному фандрайзингу и спонсорскому волонтерству. От остальных сервис отличает, например, поддержка звезды – Эдварда Нортона.

Для доноров: Когда пользователь оказывает поддержку кампании по сбору средств или взаимодействует внутри сети, ему начисляются очки. За 1 доллар – 10 баллов, баллы могут быть удвоены за спец. кампании. Победители с максимальным количеством баллов по итогу получают призы – электронику, одежду, подарочные карты.

Для некоммерческих организаций: НКО могут воспользоваться решением «под ключ» в дополнение своей фандрайзинговой и волонтерской деятельности. Basic аккаунты – бесплатны, спец. аккаунты стоят $299 в год. Комиссия сервиса составляет 5% + комиссия за перевод — $1 при перечислении менее $25 и $2,5 при перечислении более $25

3. DonateNow/Network For Good

Сайт обеспечивает безопасную систему пожертвований. Проект имеет свою собственную сеть добровольцев по всей стране.

Для доноров: Вы можете присоединиться к Network for Good для пожертвований, вся история действий пользователя сохраняется в профиле. Некоторые действия могут быть автоматизированы – автоматические ежемесячные пожертвования, покупка подарочных карт и т.п.

Для НКО: Вам на выбор доступно 3 плана – «Life» — с 5% комиссией, «Main» — с единоразовым платежом при регистрации в $199 и ежемесяной абонентской платой – $49,95 и «DonateNow Deluxe» — $99 в месяц. У последних двух тарифов комиссия составляет 3%.

4. DonorsChoose

Сайт обрабатывает запросы на школьные проекты, которые отправляются учителями и обрабатывает полученные пожертвования. Далее проект закупает необходимые материалы и инструменты для проектов, отправляет их напрямую в школу и уведомляет директора школы о поставке. В завершении они снимают фотографии классов и работающих учеников и предоставляют смету стоимости проекта и отчет куда были потрачены средства.

Для доноров: Вы можете жертвовать деньги на любые представленные школьные проекты, приглашать друзей из соц. сетей для поддержки проекта.

Для НКО: Преподавателям необходимо предоставить школьные проекты на рассмотрение, а затем через социальные медиа активизировать поддержку. Проекты стоимостью менее 400 долларов имеют все шансы на финансирование.

5. FirstGiving

Сайт дает возможность частным лицам собрать необходимые средства на проекты, а для НКО предоставляет инструменты для управления фандрайзинговой кампанией

Для доноров: Доноры могут покрыть операционные сборы для НКО

НКО: Проект работает в партнерстве с некоммерческими организациями, чтобы они могли планировать, выполнять и оценивать интернет-кампании по сбору средств. НКО могут получать пожертвования еженедельно, с комиссией менее 5%. Сторонники НКО могут создавать фандрайзинговые странички от имени организации.

6. Givezooks!

Сервис ориентирован на НКО и предоставляет им инструменты для управления кампаниями по мобилизации средств. Сбор средств может быть стимулирован через электронную почту, виджеты и социальные медиа каналы.

Для доноров: Сервис не сильно ориентирован на физических лиц. Он предоставляет инструменты для НКО, с помощью которых они могут обратиться к индивидуальным участникам для поддержки.

Для НКО: сначала организация выбирает тарифный план, выбирает кампанию, событие или список пожеланий. Далее организация должна выбрать платежный шлюз: Sage, PayPal, CyberSource, Authorize.net или Amazon Payments. Социальная фандрайзинговая платформа начинает работу со $129 в месяц. События оплачиваются отдельно, в зависимости от стоимости оплаты комиссия от 2%

7. Help Attack!

Сервис совмещает в себе игровую и исследовательскую компоненты при сборе средств. Любой участник может пожертвовать любую сумму денег любой некоммерческой организации. Пользователи получают «монетки» за свои действия и изучают некоммерческие организации и события, которые необходимо поддержать.

Для доноров: Авторизуйтесь на HelpAttack! с помощью twitter или Facebook аккаунта, затем внесите залог – определенную сумму денег за действия в течение 30дневного периода. А далее просто занимайтесь своей повседневной социальной деятельностью в Facebook и твиттере. По окончанию 30 дней, сервис подсчитает вашу социальную деятельность и вы можете вернуться на сайт и выполнить свое обещание.

Для НКО: Любая некоммерческая организация удовлетворяющая 501(с)(3) может быть внесена в базу данных сайта, для получения средств от сторонников. Комиссия составляет 4,75% через Network For Good. Сервис имеет другие модели стоимостью $25 при регистрации и комиссией 4%.

8. Jumo

Jumo является 501(с)(3) организацией, позиционирующей себя как социальная сеть связывающая физических лиц с организациями. Создателем является сооснователь Facebook – Chris Huges и функционал сервиса тесно связан с Facebook.

Донорам необходимо быть зарегистрированным на Facebook. Доноры выбирают проект для поддержки, получают новости по выбранной тематике и поддерживают эти проекты.

Сервис открыт для всех организаций или групп, с благотворительной миссией. НКО Чтобы получать отчисления организация должна предоставить свой идентификатор работодателя. Все пожертвования проходят через Network For Good и комиссия равна 4,75%.

9. JustGive

Уже 11 лет сервис помогает индивидуальным лицам в поиске благотворительных организаций, которые необходимо поддержать. В базе данных насчитывается более 1,5 миллиона благотворительных организаций (от Guidestar) и около 1000 организаций, которые соответствуют строгим требованиям, все это сгруппировано в 19 категорий. Индивидуальным лицам сервис предлагает большое количество способов поддержки – подарочные карты, благотворительные подарки и т.п.

Для доноров: Минимальная сумма пожертвования — $10, платежи могут быть проведены через American Express, Discover, MasterCard или Visa. Пожертвования могут быть настроены на автоматический ежемесячный интервал. Сервис предоставляет всю историю пожертвований, которая может понадобиться во время уплаты налогов.

НКО: Организации необходимо зарегистрироваться в Guidestar, после этого они настраивают свою страничку и получают персональную кнопку для пожертвований, которая может быть встроена в любой сайт или блог. Входной стоимости сервис не имеет, комиссия за тразакции составляет 3%.

10. Razoo

Сервис предоставляет инструменты для поиска и пожертвования на благотворительные цели, помогает в создании онлайн сбора средств без какой-либо платы за установку или месячную подписку и позволяет сотрудничать через социальные медиа.

Для доноров: Вы можете выбрать и поддержать любое дело или НКО или создать свой собственный сборщик денег. Вы можете создать команду или присоединиться к уже существующей для сбора средств.

Некоммерческим организациям сервис дает возможность получать пожертвования и создавать компании по сбору средств для конкретных проектов или начать сбор средств для благого дела. Комиссия за транзакцию — 2,9% и 2% дополнительно снимаются за доп. инструменты по сбору средств для команды.

11. SocialVibe

Сервис является частью социальных предложений от брендингового агентства Svnetwork. Сервис является утилитой социальных медиа, которая соединяет людей с брендами для поддержки проектов.

Взаимодействуя с брендами, которые создали кампании в SocialVibe, индивидуальные лица могут помогать некоммерческим организациям, которые работают в партнерстве с сайтом. Каждый раз, когда человек делится брендированным контентом через свои социальные медиа каналы или блоги, он зарабатывает «очки», которые переводят микро-пожертвования на заранее выбранные сервисы для пожертвования. Чем больше каналов подключено к сервису тем большее влияние может оказать человек. У сервиса есть свое приложение в Facebook.

Сервис ограничен в работе с НКО. В настоящее время он связан с 40 благотворительными фондами в области здравоохранения, окружающей среды, здоровья, голода и нищеты, животными, искусства и культуры, мира и прав человека.

12. Sparked

Sparked является онлайн-сетью добровольцем, которая использует краудсорсинговые принципы, чтобы свести талантливых людей вместе для поддержки некоммерческих организаций.

Вместо денежных пожертвований, вы жертвуете свое время. Вы делитесь с сервисом своим опытом и навыками – копирайтингом или графическим дизайном. Укажите типы событий, которые вы бы хотели поддержать – например, экологические или в области здравоохранения. После этого вы начнете получать запросы от сайта, чтобы помочь НКО в соответствующих проектах, например проектировании прямой почтовой рекламы и т.п.

Любая НКО может создать профиль, указать сферу деятельности и своих потребностей. Далее они публикуют свои проблемы, которые решаются в широкой сети добровольцев. Сайт не предоставляет инструментов для сбора денег.

alenapopova.ru

Фандрайзинговые проекты на платформе "МЫ-ЛЮДИ"

Сначала определимся, в чем различие фандрайзинга от краудфандинга.

Фандрайзинг – это деятельность по привлечению ресурсов на некоммерческие проекты, программы, цели. Донор взамен получает только благодарность и/или отчёт, не может требовать часть продукта в личное пользование.

Краудфандинг – это ситуация, когда большое количество людей добровольно объединяет свои деньги или иные ресурсы, чтобы поддержать усилия других людей или организаций. Сбор средств, как правило, идёт на финансирование стартапов, создание бесплатного программного обеспечения, разработку новых предметов или устройств, поддержку политических кампаний и т.д. Донор может получить часть (или экземпляр) продукта, созданного на собранные средства.

У некоммерческих организаций, как правило, несколько путей привлечения средств:

государственные субсидии
корпоративные пожертвования
частные пожертвования

В кризис компании достаточно сильно снижают добровольную благотворительную помощь, при этом частные пожертвования стабильны. Да, они намного меньше по суммам, но стабильнее, а в 2015 году даже показали рост.

Если у НКО нет постоянного спонсора, то остается единственный способ привлечения средств - массовые частные пожертвования. Естественно, это самый сложный способ.

Основные способы привлечения частных пожертвований:

Благотворительные ящики, звонки и другие оффлайн методы;
Использование собственного сайта и групп в социальных сетях;
Организация массовых мероприятий;
Организация благотворительных аукционов;
Использование фандрайзинговых/краудфандинговых платформ.

Привлечение частных пожертвований в некоммерческие организации на платформе "МЫ - ЛЮДИ" эффективнее благодаря следующим инструментам:

У большинства НКО либо нет собственных сайтов либо они не информативные. Многим крупным благотворительным фондам именитые студии сделали бесплатно хорошие сайты, но возникла проблема их поддержки. Ни одной студии поддерживать сайт не выгодно, если конечно не ограничиваться обновлением новостей раз в месяц.

Мы решили часть проблем, сделали Личные страницы для фондов с достаточно широкими возможностями и с бесплатной регистрацией.

В каждый фонд можно добавить своих сотрудников

Задать вопрос сотруднику

Есть возможность публиковать новости с фотографиями и видео от лица фонда. Каждый сотрудник фонда может вести свой собственный блог. Поддерживается шаринг в социальные сети.

Основная цель фандрайзинговых проектов - это привлечь пожертвования в проекты НКО. Но мы не хотели делать бездушные типовые формы вида: “вот печальная фотография, нужно много денег, осталось 3 дня”. Многое зависит от самих фандрайзеров и того, как они видят свои проекты.

Мы решили сконцентрироваться на персонификации и обратной связи. За благотворительными фондами мы закрепили их сотрудников, а за сотрудниками сами проекты. Каждый сотрудник фонда отвечает за свой конкретный проект, а благотворители, при необходимости, могут обратиться к данному человеку.

По завершению проекта можно отправить благодарственное письмо всем тем, кто пожертвовал в него.

После посещения благотворительного катка и часового стояния в очереди за билетами было решено сделать афишу благотворительных мероприятий с возможностью приобретения электронных билетов. Средства от продажи билетов идут напрямую в благотворительные фонды, а покупатель получает удобный способ оплаты и получения билета.

Первоначально у нас была комиссия на выбор благотворителя от 0% до 20%. Теперь наш сбор за пожертвования 0%.

Мы подошли вплотную к открытию нового направления - творческих проектов. Стало понятно, что двум глобальным задачам будет сложно реализоваться на одной площадке. Поэтому было принято решение разделить сферы деятельности и выделить для благотворительности отдельный адрес: charity.wearethepeople.ru

На основном домене wearethepeople.ru мы будем рады видеть всех творческих людей с авторскими идеями, материалами и конечно же подписчиками - верными поклонниками вашего таланта.

spark.ru

Виртуальный ресурсный центр для НКО - Фандрайзинг

Библиотека

Издания по темам: Фандрайзинг

Сортировать: по названию ↑ по дате

Фонды местных сообществ: эффективная благотворительность. Опыт развития фондов местных сообществ в России

Автор: Самородов В.Ю., Никифоров С.Б., Ходорова Ю.Ю. Год издания: 2006

Фонды местных сообществ на данный момент являются наиболее динамично развивающейся формой филантропии в России и в мире. Интерес к фондам растет как в регионах, так и у национальных государственных и коммерческих структур. Данный сборник рассказывает о десятилетнем опыте развития фондов местных сообществ в России. В сборнике представлено описание модели фондов, содержаться исторические экскурсы и рассказы от первого лица руководителей и сотрудников наиболее успешных российских фондов местных сообществ. Источник - интернет-библиотека "Исследования Российской благотворительности и некоммерческого сектора" - проект, осуществляемый в рамках программы Международного благотворительного фонда имени Д. С. Лихачева "Благотворительность в России как социальный институт: история и развитие".

Акции по сбору частных пожертвований: успешные модели и опыт

Год издания: 2000

В данной брошюре представлена информация по различным источникам финансирования деятельности некоммерческих организаций и сбору частных пожертвований как одному из перспективных методов повышения финансовой устойчивости НКО и стимулирования активности населения в решении проблем местного сообщества. В брошюре изложен опыт работы трех некоммерческих организаций города Ставрополя по сбору частных пожертвований от населения на нужды вынужденных переселенцев. Брошюра предназначена для руководителей и активистов некоммерческих, в том числе благотворительных организаций, ресурсных центров, а также широкого круга читателей.

Влияние информационных технологий на некоммерческий маркетинг

Автор: Абанкина Т.В.

В данной статье сделана попытка проанализировать влияние информационных технологий на маркетинг в сфере культуры. Тенденция последних десятилетий – активное внедрение маркетинговых технологий в некоммерческий сектор. Успешность применения маркетинга для реализации некоммерческих проектов привела к бурному развитию, так называемого, социального или общественного маркетинга. Многие западные специалисты отмечают даже "бум некоммерческого маркетинга" и считают, что его динамичное развитие — одна из основных тенденций современного культурного менеджмента.

Горячая десятка инструментов американского фандрайзера

Автор: Вайнер В.Л. Год издания: 2000

Перед самым Рождеством в декабре 1999 года девять калужан - лидеров общественных организаций Калужской области стали первой группой представителей третьего сектора, специально приехавшей в Америку (штат Огайо, город Сенсенати) с вопросом – как организован сбор частных пожертвований в среднем американском городе? И как этому способствует работа с добровольцами и организация связей с общественностью? За две недели стажировки по программе IREX “Community Connection” нам удалось познакомиться с опытом нескольких десятков НКО и по горячим следам начать собирать универсальный набор инструментов по сбору частных пожертвований, в комплект которого, как минимум, входят инструменты описанные в этой статье для журнала "Вестник Благотворительности".

Горячая десятка инструментов российского фандрайзера

Автор: Вайнер В.Л. Год издания: 2000

Лето 2000 года стало сезоном национального фандрайзинга в десятках городов России. Ресурные центры и некоммерческие организации провели огромное количество акций и кампаний по сбору частных пожертвований. Еще никто не взялся подсчитать, сколько всего привлекли денег и других ресурсов российские фандрайзеры. Хотя первые попытки обобщения опыта сбора пожертвований уже сделаны на двух конференциях в Москве. Одна – подведение итогов работы некоммерческих организаций 10 городов, поддержанным Фондом Евразия, другая – конференция-семинар Greenpeace-Россия, где, в рамках проекта “Развитие благотворительности в России”, поддержанного Фондом Мотта, встретились более 20 профессиональных фандрайзеров от Южно-Сахалинска до Калиниграда. Побывав на обеих встречах и воспользовавшись собственным многолетним опытом сбора средств на некоммерческие проекты можно попробовать ответить на простой вопрос - как организован сбор средств в среднем российском городе? Естественно, что у любого профессионального фандрайзера российской некоммерческой организации существует свой набор инструментов по привлечению ресурсов. О них и идет речь в этой статье.

Гранты и конкурсы в России

Автор: Журавлев Павел Год издания: 2002

Целью данного исследования системы грантовых конкурсов и программ, объявленных для России в первом полугодии 2002 г., является определение приоритетов грантовой политики на территории нашей страны. При этом автор не претендует на научную глубину формулировок, анализа и выводов. Последнее связано с отсутствием достаточно полного материала, в частности, данных о грантовых конкурсах и их итогах за прошлые годы. Однако даже имеющаяся информация дает повод для размышлений.

Заявка на грант: точка зрения эксперта по оценке

Автор: Блу Р.

В книге рассказывается о написании заявок на грант с точки зрения экспертов по оценке проектов.

Искусный проситель

Автор: Дуглас Д., Лоусон М.

Статья о том, как готовить успешных просителей, как вооружить добровольцев, которым предстоит встречаться лицом к лицу с потенциальными донорами, умением работать уверенно и добиваться успеха.

Как писать заявки на гранты

Исключительно полезное пособие как для начинающих, так и для опытных фандрайзеров. Почувствуйте себя одним из тысяч активистов общественных некоммерческих организаций (НКО), обращающихся ежегодно за миллионами долларов в многочисленные западные общественные фонды. Это пособие мы составили, чтобы помочь вам с успехом преодолеть все трудности создания проектов и написания заявок.

Как просить деньги

Настоящая брошюра предназначена для всех желающих написать заявку на грант. Особенно она будет полезна специалистам в области охраны природы и окружающей среды, однако большинство рекомендаций и примеров достаточно универсальны и могут оказаться полезными людям других профессий и интересов.

www.trainet.org

Тренды российского фандрайзинга | Статья | Российская федерация | Экодело

Фандрайзинг (привлечение средств из внешних источников на социальные цели со стороны НКО, инициативных групп и частных лиц) в Российской Федерации на сегодня является быстро развивающейся отраслью.

Хотя основные направления и технологии российского фандрайзинга повторяют таковые в других странах, существует региональная специфика по динамике развития различных механизмов, донорскому поведению, инфраструктурным особенностям (законодательство, платежные системы, распространение интернета и т.д.).

Знание этой специфики и конкретных закономерностей последних лет необходимо как практикам-фандрайзерам для эффективной работы и развития профессии, так и исследователям для понимания и прогнозирования развития гражданского общества, а также донорам и инфраструктурным организациям.

В данной сфере на сегодня практика существенно опережает обобщения, а инфраструктурных ресурсов немного. Поэтому динамичные исследования, результаты которых сразу представляются сообществу фандрайзеров, доноров и инфраструктурных организаций, обладают особой ценностью.

Группа экспертов (Клецина А.А., Ивановская И.В., Кудаков Е.С., Орлова А.В., Даушев Д.А.) провела при поддержке Филиала некоммерческой организации «Эволюшн энд Филантропи» в Российской Федерации экспресс-исследование трендов российского фандрайзинга «Тенденции в современном российском фандрайзинге».

Исследование включало онлайн-опрос 75 человек с опытом фандрайзинга (66 чел) или донорства (9 чел) из 40 регионов и 22 интервью с руководителями крупных НКО, фандрайзерами, представителями доноров из Москвы, СПб и других регионов.

Три четверти участников онлайн-опроса (и примерно такая же доля опрошенных экспертов) уверены, что ситуация в российском фандрайзинге в целом улучшается.

Развивается благотворительность. Растет доверие, больше информированности, возможностей для частных и корпоративных доноров. Благотворительность становится обычной практикой для физических и юридических лиц – растет количество российских доноров: небольших и крупных, частных и корпоративных.

Популярна адресная помощь. Чрезвычайно развита адресная помощь – особенно на лечение детей. Много просьб о помощи размещается в социальных сетях как некоммерческими организациями, так и частными лицами, инициативными группами.

Фандрайзинг через телевидение. Телевизионная благотворительность вышла на новый этап. Распространены сборы на основных каналах (государственные кампании, кампании самих каналов, кампании НКО – например, Русфонда), тематические передачи, в том числе по центральным каналам.

Активно развиваются частные пожертвования. Увеличилось как количество НКО, привлекающих частные пожертвования, так и количество частных жертвователей.

Готовность помогать у граждан сочетается с недоверием. Но в целом доверие к фандрайзингу растет, число однократных и постоянных доноров увеличивается.

Процветает мошенничество под видом привлечения частных пожертвований. Особенно такое мошенничество распространено в сфере адресной помощи в социальных сетях. Также нередки «пиратские» уличные сборы, злоупотребления с веб-сайтами и т.д.

Происходит «оцифровывание» фандрайзинга. Активнее используется интернет как инструмент фандрайзинга. Велик и продолжает расти поток пожертвований, переданных с использованием банковских карт, электронных денег, мобильных денег. Увеличивается доля средств, привлекаемых онлайн. Начинают использоваться мобильные приложения.

Фандрайзинг через краудфандинг и сайты-агрегаторы. Краудфандинговые и аналогичные платформы все чаще используются для привлечения финансирования некоммерческих проектов инициативных от групп, а также НКО.

Развивается корпоративная благотворительность и КСО. Представители компаний более обдуманно начинают подходить к вопросу пожертвований. Приходит осознание пользы от участия в фандрайзинговых компаниях в качестве донора, в частности – позитивного влияния такой практики на имидж компании. Компании все чаще ищут системные долгосрочные проекты, ценят интересную подачу пожертвования (акции, мероприятия). В целом растет доверие к фондам, у многих компаний появляются продуманные схемы взаимодействия с благотворительными организациями. Средний и мелкий бизнес становится более социальным, растет число примеров позитивного сотрудничества с НКО. Активно развиваются корпоративное волонтерство и кобрендинг (благотворительные отчисления с товара). Растет число корпоративных фондов.

Почти ушли иностранные доноры. Снижается количество иностранных институциональных доноров (фондов, грантовых программ) и объем пожертвований от них, многие прекратили свою работу. Уже мало кто ищет доноров за рубежом из-за боязни попасть в список иностранных агентов – вместо этого многие НКО пишут заявки на президентские гранты и МЭР.

Почти не состоялись в качества фандрайзинг-источника местные частные фонды. Отсутствие ощутимого прогресса в появлении российских частных грантодающих фондов. Фондов немного, большинство из них либо вообще не проводит конкурсов, либо не рассматривает НКО в качестве получателей средств. Есть ряд исключений, но они не меняют общей картины.

Увеличилась роль государства как источника финансирования НКО и активизировались государственные усилия по регулированию третьего сектора, в том числе через возможности в сфере фандрайзинга. Заметен рост числа и объемов грантов для социально-ориентированных некоммерческих организаций. Есть определенная положительная динамика в организации федеральных и региональных гос. конкурсов социальных проектов (повышение уровня требований к качеству заявок, упрощение системы подготовки и регистрации заявок). В то же время наблюдаются повышенные требования к лояльности получателей средств, сталкивание разных частей сектора (социальных и правозащитных организаций), часто не вполне прозрачные конкурсы и выделение средств «карманным» организациям. Власть на местах нередко сотрудничает с НКО (в зависимости от региона), в то время как федеральная власть в большей степени «закручивает гайки». Ряд проведенных и планируемых контрольных действий государственных органов, публичных заявлений и законодательных инициатив создает препятствия для развития фандрайзинга и повышает нестабильность имиджа некоммерческих организаций.

Развивается профессия фандрайзера. Подготовка фандрайзеров становится более грамотной и профессиональной. Проходит больше семинаров, лучше доступ к материалам. Происходит рост интереса к профессии, осознание необходимости «профессионализации», определенная специализация.

Повышается системность фандрайзинга. Фандрайзинг постепенно переходит от привлечения пожертвований частных лиц для адресной помощи к сбору средств на программы и проекты, от единичных усилий к постоянной деятельности.

Используется большее число способов привлечения средств. В целом пока немногие организации системно работают с частными донорами, предлагают им поддерживать организацию регулярно (даже благодарность за пожертвование пока не является обязательным атрибутом коммуникаций – см. Тайный донор: отчет по исследованию. ЦРНО, 2013). Однако все больше организаций четко структурируют свою фандрайзинговую деятельность: имеют фандрайзинг-планы, регулярно участвуют в конкурсах, планируют бюджеты, ведут базу доноров и регулярно коммуницируют с донорами, стараются наладить постоянные пожертвования.

Государственные учреждения становятся фандрайзерами. В связи с реформой госучреждений и переводом ряда из них в статус автономных активизируется их потребность в привлечении внебюджетных средств – соответственно, многие музеи, театры, вузы, больницы выходят на фандрайзинговый рынок.

Идет поиск различных моделей финансовой устойчивости (связанных с фандрайзингом или не-фандрайзинговых). Популярно социальное предпринимательство как тема: соцпредпринимательство НКО стимулируется государством; силами вузов и НКО проводится большое количество обучающих курсов на эту тему, появляются другие ресурсы; в то же время число социальных предпринимателей, вовлеченных в этот процесс, невелико и перспективы серьезного развития данного направления остаются пока открытым. Многие НКО заинтересованы в предпринимательской деятельности и с различным успехом предпринимают попытки ее наладить; в частности, существуют определенные перспективы в получении государственного заказа. Ряд НКО и госучреждений успешно создают клубы выпускников или друзей, развивают членские взносы. Развиваются целевые капиталы – все больше тех, кто их создал или пытается создать, привлечь средства в целевой капитал (см. также Аналитический доклад «Российские НКО на пути к устойчивости». КАФ Россия, 2013 ).

Таким образом, ни один из основных источников (как мы увидим ниже) не показывает однозначной тенденции к сокращению. Более того, как минимум частные пожертвования демонстрируют заметный рост и широкую доступность для широкого круга организаций (в отличие от государственного финансирования, которое также растет, но предполагает больше требований и ограничений по отношению к НКО).

Развитие благотворительности в целом, а также стремительное развитие инфраструктуры фандрайзинга (недорогих онлайн-технологий, платежных механизмов, социальных сетей) снижает барьеры как со стороны доноров, так и со стороны фандрайзеров, делает фандрайзинг более доступным в плане времени, квалификации, финансовых вложений.

Фандрайзеры, в свою очередь, также начинают работать более квалифицированно. Задействуются все более разнообразные механизмы – такие, как кобрендинг, интернет-технологии и др. Акции по привлечению средств становятся более качественными и креативными. Все чаще отдельные хаотические усилия по привлечению средств уступают место профессиональной системной работе.

При этом многие отмечают государственные усилия по регулированию инфраструктуры фандрайзинга и развития некоммерческого сектора в целом – в частности, такие инициативы, как жесткие прокурорские проверки, кампанию против «иностранных агентов», не лучшим образом повлиявшую на репутацию НКО (см. Россияне стали хуже относиться к НКО. Филантроп 11.07.2013), ограничение электронных платежей и т.д. Таким образом, создавшаяся благоприятная ситуация многими респондентами квалифицируется как нестабильная. Многие ожидают либо не исключают изменений в законодательстве либо правоприменении, затрудняющих фандрайзинг.

Тенденции в современном российском фандрайзинге. – СПб, 2014

ecodelo.org

Фандрайзинг в стиле FUN |

2 причины, по которым нужно регулярно делать опросы среди своих доноров:

1. Делайте это для них! Создавайте то, что им нравится.Многие считают, что, задавая вопросы донорам, они лишний раз будут их беспокоить, но это не так. Или думают, что никто не станет отвечать на вопросы. Да, отвечать действительно не станут, если опрос длинный и не интересный.Жертвователи хотят, чтобы вы заботились о них больше, чем об их деньгах. Мало кто хочет быть просто ходячим кошельком. Донор с вами, потому что ему интересна тема и сообщество, в которой он находится благодаря вам.Конечно, не всякий в этом признается, но мы точно знаем, если копнуть глубже, задав пару вопросов, можно узнать истинную мотивацию доноров – быть в в гуще событий с единомышленниками.

Мы должны не просто писать письма, а понимать доноров, давая им ту информацию, которая им интересна. Но как мы можем это узнать? Можем строить догадки, пробовать и следить за реакцией…

Опрос или исследование – это путь получить обратную связь напрямую, узнать, что действительно волнует жертвователей.

Когда мы задаем прямые вопросы, люди по ту сторону экрана перестают быть просто получателями писем, они становятся участниками большого дела, которое мы делаем вместе.

2. Сделайте это для самих себя!Спросите тех, кто вас поддерживает, почему они это делают. Вы узнаете, основную причину пожертвований, будете понимать мотивацию доноров, станете лучше понимать их ожидания.Обычно пожертвования делают под влиянием эмоций. И зачастую эта эмоция – сомнение:

А они действительно пустят мои деньги в доброе дело?Потратят ли они деньги надлежащим образом?Действительно ли они нуждаются в пожертвовании больше чем другие организации?Не слишком ли много я жертвую?Не слишком ли мало я жертвую?

Донорам необходимо подтверждение, что их эмоциональное решение было правильным. И когда мы спрашиваем их о том, почему они жертвуют, в первую очередь они отвечают себе, убеждают себя в том, что это была верная мысль – сделать пожертвование. И они снова смогут принять это решение, возможно не один раз.

Что даст вам понимание мотивации доноров? Возможность подобрать ключ к новым жертвователям, кто также станет делать пожертвования по этим же причинам.

Я пожертвовал, потому что вы поддержали меня/кого-то, кого я люблю.

Потому что вы поблагодарили меня персонально.

Потому что доверяю руководителю организации.

Потому что не мог не помочь.

Потому что понял, что от этого зависит чья-та жизнь.

Обратная связь от доноров бесценна для формирования будущего контента. Вы сможете писать больше об историях успеха подопечных, присылать их фотографии, сделать изменения на сайте и многое другое, основываясь на ответах людей.

Изучайте своих доноров, чтобы ваш фандрайзинг стал еще более успешным!

Для того, чтобы Фандрайзинг в стиле FUN стал для вас еще более интересным и полезным, прошу вас также пройти опрос по ссылке, он анонимный и включает всего 5 вопросов.

fundraising-fun.ru

Фандрайзинг. Международный опыт | Артгид

В начале февраля в Московском музее современного искусства в рамках семинара «Создание стратегии фандрайзинга», организованного Aksenov Family Foundation, Фондом Владимира Смирнова и Константина Сорокина и компанией Avesta Group, прошел круглый стол, в котором приняли участие директор фонда V—A–C Тереза Мавика, директор отдела по фандрайзингу и работе со спонсорами Зальцбургского фестиваля Юлия Мюллер, основатель Aksenov Family Foundation Дмитрий Аксенов и сооснователь и директор по развитию компании v confession agency Юлия Чернова. Модератором круглого стола стал директор отдела спонсорства и развития Парижской филармонии Кристоф Монен. «Артгид» благодарит Aksenov Family Foundation за помощь в подготовке этого материала.

Кристоф Монен

директор отдела спонсорства и развития Парижской филармонии

ДмитрийАксенов

основатель Aksenov Family Foundation

ТерезаМавика

директор фонда V—A–C

ЮлияМюллер

директор отдела по фандрайзингу и работе со спонсорами Зальцбургского фестиваля

ЮлияЧернова

сооснователь и директор по развитию компании v confession agency

Кристоф Монен: За этим круглым столом сегодня собрались известные в России меценаты — директор фонда V—A–C Тереза Мавика и основатель Aksenov Family Foundation Дмитрий Аксенов, к которым присоединились два эксперта в области фандрайзинга — Юлия Мюллер, которая занимается развитием и сбором средств для Зальцбургского фестиваля (Зальцбургский фестиваль — ежегодный летний музыкальный фестиваль, учрежденный в 1920 году Гуго фон Гофмансталем, Максом Рейнхардтом и Рихардом Штраусом. Сегодня он является крупнейшим и одним из самых значимых фестивалей в мире музыки, в программу которого входят концерты, оперные и драматические спектакли в классических и современных постановках. — Артгид), и Юлия Чернова, которая руководит российским агентством по фандрайзингу v confession agency. И мой первый вопрос адресован Терезе Мавике. Можете ли вы рассказать, какова была ваша основная мотивация при создании фонда? Что конкретно вы хотели сделать?

Тереза Мавика: Я из Италии, и у меня собственное видение меценатства и того, как работают культурные институции. Когда шесть лет назад я встретила российского предпринимателя Леонида Михельсона, сразу поняла, что наши представления, как о меценатстве, так и о том, какую роль сегодня должны играть институции культуры, сильно расходятся. Во время нашей первой встречи Михельсон, прежде всего, был коллекционером. И это очень важный момент, потому что деятельность подавляющего количества коллекционеров практически не касается сферы социальной ответственности, в то время как деятельность мецената, наоборот, ориентирована на общество. Я смогла убедить Леонида Викторовича выйти за рамки его частного коллекционерского опыта и стать человеком, который действует публично в сфере культуры и несет социальную ответственность. И, собственно, разрабатывая концепцию фонда, мы ориентировались на эти принципы. Наш фонд, хотя и собирает коллекцию, в первую очередь ориентирован на представление русских художников и русского искусства за рубежом. Но наша главная цель, которой подчинено все — от организации выставочных проектов до издания книг, — создание более сознательного общества.

Свою деятельность мы начали в 2009 году с того, что вкладывали частные деньги в производство культурного продукта, предназначенного на экспорт. Мы хотели показать, что в России интересная и динамичная культурная жизнь, но делали мы это, используя совсем другие стратегии, чем это было принято ранее. Присутствие русских художников и искусства за границей и вчера, и сегодня нередко можно описать, используя слово «гетто» — русский художник выставляется с русским художником, аукционы проводят «русские торги» и «русские недели», все живут в этом отдельном, отделенном от всего остального мира «уголке». Нашей целью было доказать, что Россия — часть единого мира, здесь бурлит жизнь, просто нужно найти коды, чтобы транслировать и быть понятыми вовне. Также нам было важно сломать представления о том, что культура является частью досуга и индустрии развлечений. Когда ставишь перед собой подобные цели, не ждешь благодарностей. И это очень важно. Следующий важный момент — мы готовы финансово вкладываться в социально ответственные проекты. Поэтому мы к нам трудно применить слово «спонсор». Каждый день я получаю примерно пять звонков с предложениями что-то поддержать. Обычно я отказываю. Мы выступаем инициаторами собственных проектов или сотрудничаем с кем-то, но это сотрудничество никогда не построено по принципу чистого спонсорства. Мы очень тщательно выбираем партнеров, идет ли речь о долгосрочных отношениях или о краткосрочном проекте. Что я имею в виду. Сенсацией прошлого года стало наше соглашения с Тейт: мы стали спонсорами двух кураторских позиций галереи. Как это получилось? Я познакомила Леонида Михельсона с директором Тейт Николасом Серротой, они очень похожи и сразу друг другу понравились. Серрота, будучи самым успешным фандрайзером в мире, сразу попытался заручиться нашей поддержкой в реализации каких-то своих проектов. Но каждый раз я очень сопротивлялась сотрудничеству подобного рода. Потому что если дать деньги на выставку, которую сделает Тейт, на афише будет написано, что фонд V—A-C сотрудничает с Тейт. Но ведь это же неправда. Тейт — общественный музей, он ни с кем не сотрудничает, он проводит свою политику и просто хочет от вас деньги. А меня подобное положение дел не устраивает, это неинтересно и непродуктивно. Современный российский контекст трудно назвать благополучным: у нас недостаточно музеев, коллекционеров, галерей. Наша задача — способствовать развитию местной ситуации и думать о том, как можно это сделать. Впрочем, мы нашли приемлемую для нас форму сотрудничества: в тот момент, когда в Тейт шла работа по формированию комитетов, в которые должны были войти обеспеченные люди из разных стран. Задачей этих комитетов стала покупка в коллекцию галереи искусства этих стран. Именно тогда я осознала, что русское искусство коллекции Тейт представлено мало и бедно и обратилась к Серроте с контрпредложением: давайте мы поможем вам помочь нам. Нам нужно, чтобы на русскую сцену обратили больше внимания, но у вас нет инструментов для этого. Ваши кураторы не говорят по-русски, редко приезжают в Россию, не имеют представления о местной художественной ситуации. Так мы стали инициатором создания комитета по России и бывшим странам соцблока. Длительные и тяжелые переговоры закончились тем, что Тейт взяла на работу двух кураторов, которые работают исключительно с русским контекстом. Наталья Сидлина из Москвы и очень хорошо знает местный контекст, второй куратор Джулия Татьяна Бейли тоже родилась в России, но училась в Америке и Англии, у нее другой взгляд. Они очень эффективно работают с комитетом по закупкам и с комитетом по коллекции. Я привожу историю с Тейт в качестве примера того, как дать деньги не на то, чтобы сделать себе PR за счет выставки Малевича. B в этом заключается еще один важный принцип нашей деятельности: фонд V—A-C занимается молодыми художниками, то есть будущим, а не прошлым в тот момент, когда многие институции и частные лица пытаются утвердить себя за рубежом за счет прошлого. Если веришь в свою страну, нужно делать так, чтобы культура настоящего стала наследием для будущих поколений.

Тереза Мавика. Фото: courtesy Aksenov Family Foundation

К. М.: Спасибо. Я понимаю, что ваша миссия заключается в том, чтобы реализовывать проекты, которые вы сами выбираете или инициируете. Иногда вы делаете это в сотрудничестве с другими культурными институциями. На что вы ориентировались, когда решали начать сотрудничество именно с Тейт, а не с другим крупным мировым музеем современного искусства, например, с МоМА или Центром Помпиду?

Т. М.: Мы сотрудничаем не только с Тейт. Но как бы ни было больно французу это слышать, именно Лондон сегодня является столицей современной Европы. Хотим мы этого или нет, но это факт. Тейт это не только Тейт Модерн. Это целая сеть институций, которая объединяет в себе прошлое, настоящее и будущее. Наш фонд носит название V—A-C, а это акроним. Victoria — это имя, Art of Being Contemporary — искусство быть современным. Не современное искусство, а искусство быть в своем времени, чего ты не можешь, если нет осмысленного взгляда на прошлое и корней, которые ты хорошо знаешь. Мы работаем с молодыми художниками, но это не значит, что мы отрицаем все, что было до них. Я уже говорила о том, что когда мы встретились, господин Михельсон коллекционировал «старое» искусство. Он был представителем классической культуры. Тейт стал правильным ключом в мир современности. Серрота помог мне изменить отношение Леонида Викторовича к современному искусству и современности вообще. При этом мы сотрудничаем не только с такой влиятельной институцией, как Тейт, но и с музеями, которые никак не связаны с классической традицией. Например, мы делали проект с Новым музеем в Нью-Йорке. Это музей без коллекции, в нем работает куратор Массимилиано Джони. Пять лет назад мы пришли к нему с идеей сделать совместный проект, посвященный искусству постсоветского ареала. Из этой идеи получилась выставка «Остальгия» (Ostalgia, 2011), на которой впервые в США было представлено 50 художников, размышляющих о бывшем Советском Союзе. Это было не спонсорство, а сотрудничество. Так же мы сотрудничаем с галерей Уайтчепел в Лондоне. Это тоже музей без коллекции, безумно интересная и очень авангардная институция, неоднократно представлявшая молодых художников, которые затем добивались широкой известности. В Уайтчепел есть программа «Комната коллекционера» (Collector Room) — зал, в котором в течение года демонстрируют какую-то частную коллекцию. Они пригласили нас показать свою, и мы сделали четыре выставки произведений из нашей коллекции, каждую из которых курировал один из четырех выбранных нами английских художников. Произведений ни одного из этих художников на момент начала проекта не было в нашей коллекции, хотя позже мы пополнили их работами наше собрание, то есть опять вложили средства в производство культурного продукта. Также фонд сотрудничал с европейской биеннале «Манифеста 9», которая проходила в бельгийском городе Генк. Сотрудничество с «Манифестой» проходило по уже описанной мной схеме: биеннале обратилась к нам за помощью, мы не стали им оказывать спонсорскую поддержку, но решили спродюсировать производство работы африканского художника Кенделла Гирса, которую потом приобрели в свое собрание. После опыта с «Манифестой» фонд начал еще одну важную программу: мы начали привозить в Москву кураторов значимых биеннале, чтобы он или она могли изучить местный контекст и выбрать художников, подходящих для их проекта. В рамках этой программы фонд берет на себя затраты на производство работ, которые потом будут представлены в рамках этих выставок. На финальной стадии мы покупаем эти работы в коллекцию. То есть мы создаем наследие, историю, которая не исчерпывается одной выставкой. Касательно взаимоотношения с другими русскими институциями: нас часто спрашивают, не чувствуем ли мы конкуренцию? О какой конкуренции можно говорить в нашем случае?! Сегодня мы все должны друг друга поддерживать! Мы всегда открыты для сотрудничества и совместных проектов. Так, мы начали сотрудничать с МВО «Манеж» и в частности с его подразделением — музеем Вадима Сидура, с которым мы делаем очень важный проект. Несколько лет назад у нас был странный, но очень интересный опыт сотрудничества с Музеем вооруженных сил, где мы делали выставку «Вне зоны видимости» (2014). К тому же Леонид Михельсон (уже не как основатель фонда, а как частное лицо) поддерживает некоторые другие институции, например, является членом Попечительского совета ГМИИ им. Пушкина.

К. М.: Большое спасибо. Теперь мы отправимся в Австрию и попросим Юлию Мюллер рассказать о своей работе с Зальцбургским фестивалем, в частности о той роли, которую играет созданное ей общество друзей фестиваля.

Юлия Мюллер: Мы разделили деятельность по фандрайзингу и спонсорству для Зальцбургского фестиваля на две части. Если вы возьмете нормальную пирамиду фандрайзинга, то она выглядит так — на нижнем уровне организации друзья фестиваля, на уровнях выше — спонсоры, доноры, и чем выше уровень, тем ближе они непосредственно к организации Зальцбургского фестиваля. Общество друзей фестиваля было основано 60 лет назад, но начав работу в команде фестиваля, мы решили провести реформу этой сферы. Мы создали программу «Друзья Зальцбургского фестиваля — новое поколение», потому что хотели привлечь более молодую аудиторию, которая могла бы не только потреблять культурный продукт, но и поддерживать нашу деятельность.

Надо отметить, что в Австрии связанная с меценатством ситуация отчасти напоминает ситуацию в России. До недавнего времени те, кто так или иначе помогали культурным институциям, не могли получать налоговый вычет. Это привело к созданию целой сети обществ друзей фестиваля, куда кроме австрийского, входят аналогичные общества в Германии (в этой стране возможен налоговый вычет), в США (по той же причине) и в Швейцарии.

К. М.: У всех этих общества одна и та же мотивация, или она в каждом случае разная?

Ю. М.: Думаю, что мотивация одна и та же, но у Зальцбургского фестиваля есть особая маркетинговая стратегия, связанная с тем, что количество билетов недостаточно, чтобы удовлетворить весь объем спроса. Поэтому для многих решение стать патроном или членом общества друзей фестиваля связано с тем, что люди хотят получить билеты на интересные им концерты.

К. М.: Сколько у вас всего членов?

Ю. М.: Не могу сказать точно, около пяти тысяч человек, включая как основных патронов, так и более широкий круг друзей фестиваля.

К. М.: Как стать спонсором фестиваля?

Ю. М.: Другом фестиваля можно стать за €1100 в год. С годами многие люди начинают платить больше, например, они могут делать ежегодно до пяти членских взносов, и чем больше вы их узнаете, тем лучше понимаете, чем их можно увлечь. Например, вы хотите сделать постановку современной оперы и понимаете, что господин Х — именно тот человек, к которому можно обратиться в связи с этим проектом. Если у него нет всей необходимой для постановки суммы, возможно, вам окажут поддержку его друзья, к которым можно обратиться через него. Нередко привлекая одного человека, мы через несколько лет получаем сконцентрированную вокруг него целую группу попечителей.

К. М.: Если я вас правильно понял, ваша задача заключается не только в том, чтобы привлекать новых членов, но и в том, чтобы выбирать среди них самых приверженных вашей институции. Как вы проводите рекламные кампании?

Ю. М.: Честно говоря, у нас очень небольшой бюджет на маркетинг. В ноябре мы анонсируем программу на следующее лето, после чего отправляемся в роуд-шоу: ездим по разным городам и представляем нашу программу различным аудиториям. Это может быть членская ассоциация, гости, приглашенные нашими спонсорами, пресс-конференция или обед с журналистами. Затем мы предлагаем гостям заказывать билеты на те события, которые они хотят, но заказывать лишь до определенной даты, в этом году это было 8 января. С этой даты мы распределяем билеты между различными группами и людьми, и уже то, что остается, идет в продажу. То есть мы осуществляем целевой маркетинг.

К. М.: Вы сказали, что у вас примерно пять тысяч членов, а сколько обычных зрителей?

Ю. М.: В 2016-м мы собираемся распространить примерно 230 тысяч билетов. Но есть люди, которые оплачивают один, два или даже три членских взноса.

Юлия Мюллер. Фото: courtesy Aksenov Family Foundation

К. М.: Вы можете сказать, поменялась ли психология членов за последние десять лет?

Ю. М.: Наша программа «Новое поколение» (Next Generation) показала весьма высокую эффективность. Сейчас среди наших посетителей много людей, которым в среднем около 40 лет.

К. М.: Есть ли у вашего фестиваля жертвователи из России?

Ю. М.: Да, недавно мы запустили подобную программу.

К. М.: Есть ли поддержка от бизнеса, индивидуальных членов?

Ю. М.: Да, у нас есть основные спонсоры, проектные спонсоры и продуктовые спонсоры. Наши основные спонсоры — «Нестле», «Ауди», «Сименс» и «Ролекс». Они не только поддерживают программу фестиваля в целом, но помогают нам реализовать по-настоящему амбициозные проекты — то, что невозможно сделать без большого финансирования. Есть компании, которые поддерживают конкретные концерты, оперные представления и театральные постановки. Кроме того, для постановки спектаклей нужны костюмы, грим и другие вполне конкретные вещи — и в этом нам помогают те, кого мы называем продуктовыми спонсорами.

К. М.: Есть ли связь между двумя стратегиями — членство и корпоративное спонсорство, когда генеральный директор компании входит в членскую программу?

Ю. М.: Есть компании, которые выделяют средства, потому что хотят связать название своей марки с Зальцбургским фестивалем. Но спонсорство никогда не будет успешным, если генеральный директор или как минимум один из членов совета директоров не интересуется культурой.

Вопрос из зала: Не могли бы вы подробнее рассказать об обществах друзей в разных странах. Как удается организовать такую группу в другой стране? Вы сохраняете везде один и тот же концепт или нет? Как вы обеспечиваете связь между различными обществами друзей в разных странах, и нужно ли сначала укрепить организацию в своем родном городе и только потом выйти за границу, или это не важно?

Ю. М.: Большинство обществ друзей фестиваля подчиняются непосредственно одному человеку. Мы стараемся поддерживать одну и ту же структуру пожертвований и структуру уровней взносов, одну и ту же соответствующую взносам систему привилегий. Хотя это сложно. Например, американские доноры намного более «избалованны», в то время как в Германии сами билеты на фестиваль являются важным притягательным фактором. Есть и другие отличия. В США, например, миссия друзей Зальцбургского фестиваля состоит в том, чтобы поддерживать американских артистов на фестивале, и когда мы получаем пожертвования от них, мы должны показать, что в фестивале участвует достаточное количество американских музыкантов.

К. М.: Большое спасибо. Господин Аксенов, когда вы создавали свою институцию, какова была ваша мотивация, каков был ваш проект?

Дмитрий Аксенов: Мотивация создания фонда очень простая. Было много проектов, связанных с культурным полем, и они начали пересекаться и противоречить бизнес-деятельности. Было непонятно, где заканчивается благотворительность, где начинается культурный менеджмент и где бизнес. Поэтому мы разделили инициативы на три направления: благотворительностью занимается Aksenov Family Foundation, коммерческие проекты, связанные с культурой и искусством, находятся в ведении RDI-Creative, а бизнес — это совершенно другая история. Фонд решает разнообразные задачи: одна из практических — коллекционирование современного искусства с фокусом на искусство России, Центральной и Восточной Европы. С этим регионом есть органическая связь: один из наших проектов — ярмарка современного искусства viennacontemporary, которая проходит раз в год в конце сентября в Вене, делает акцент на искусстве Центральной и Восточной Европы, треть галерей, представленных там, приезжает из этого региона. Еще одна задача — институциональная поддержка, помощь в развитии культурной инфраструктуры, будь то конкретный проект или институция. Есть образовательные проекты, один из них — программа семинаров по маркетингу культуры, которые мы делаем совместно с Avesta Group и Фондом Владимира Смирнова и Константина Сорокина. Этот семинар — один из первых шагов, у нас большие планы. Также планируем заниматься архитектурой и социальными инновациями.

К. М.: Вы говорили о том, что являетесь инициатором культурного проекта в Вене. Вы сами все финансируете или ищете партнеров или спонсоров?

Д. А.: Пример ярмарки демонстрирует, как сложно провести грань между благотворительностью, бизнесом и культурной инвестицией. Ярмарка по формату — коммерческое предприятие, и оно должно быть эффективным, должно приносить прибыль. Пока этого не происходит, так что мы рассматриваем этот проект как инвестицию, объемы которой со временем уменьшаются, потому что к этому проекту присоединяется все больше партнеров, которые заинтересованы в участии, причем не в спонсорстве, а именно в культурных или социальных инвестициях. Сам термин «партнер» мы переняли у коллеги из Великобритании, который советовал выстраивать именно партнерские отношения с потенциальными донорами. Партнеров у нас с каждым годом больше, локальная австрийская ярмарка приобрела статус международной и вошла в топ-20 мировых арт-ярмарок. При этом нам пока не удалось получить поддержку австрийского министерства культуры.

К. М.: Что касается благотворительности, по каким критериям вы выбираете партнеров, с которыми работаете, кому фонд оказывает поддержку?

Д. А.: Прежде всего мы обращаем внимание на стратегию, на то, во имя чего люди тратят свою жизнь, наше время и деньги, что хотят изменить? Первый критерий — совпадает ли это с нашими ценностями. Второй — профессионализм. Мы свои ограниченные управленческие и финансовые ресурсы тратим на те проекты и институции, где, как нам кажется, выше КПД. Решения принимает директор фонда Екатерина Первенцева, иногда я, а иногда мы вместе. Есть Совет фонда, на который выносятся важные вопросы, требующие консолидированного решения. Мы планируем создать экспертный совет, чтобы процедура выбора проектов была по-настоящему демократической.

К. М.: Что именно вы понимаете под профессионализмом, как вы понимаете и оцениваете его?

Д. А.: Профессионализм — это понимание того, что ты делаешь, ответственность и последовательность, а также обратная связь. Это то, чего систематически не хватает нашим меценатам и филантропам — заботы и внимания. Это смешно, но это тоже критерий профессионализма. Конкретный пример. Однажды мой приятель Игорь Цуканов, который очень много делает для классической музыки, позвал меня на ужин в поддержку Лондонского филармонического оркестра в Букингемский дворец. Я согласился, заплатил взнос и забыл. Регулярно, раз в квартал, я получал письма — очень личные, но ненавязчивые, с рассказом о новостях оркестра. Прошло два года, я случайно оказался в Лондоне и вспомнил, что недавно мне приходило письмо от фестиваля с очередным приглашением. Прихожу, впечатление такое, что вчера расстались: «Дмитрий, для вас лучшее место», рядом сидит директор оркестра, всё рассказали, показали, но ни слова про деньги. После этого уже неудобно не помочь. Люди два года тратили на меня квалифицированные ресурсы, и теперь я ищу повод им помочь, чувствую себя обязанным.

Дмитрий Аксенов. Фото: courtesy Aksenov Family Foundation

К. М.: Обещайте, что когда вы отправитесь в Париж, я позволю себе пригласить вас в Парижскую филармонию, чтобы показать вам ее. Еще один вопрос. Когда вы поддерживаете организацию в России, кроме поддержки, берете ли на себя роль посла доброй воли для нее? Организуете ли встречи с другими потенциальными спонсорами. Или считаете, что это не ваша задача — представлять потенциальных партнеров друг другу?

Д. А.: Всегда есть риск, что тот, кого приглашаешь участвовать в культурном начинании, будет также претендовать на участие в художественной части проекта. Я принципиально не вмешиваюсь в художественную часть проектов. На начальном этапе работы с институцией мы оцениваем совместную работу, чтобы понять ее перспективы и то, насколько мы друг другу соответствуем. Потом мы уже можем делегировать полномочия, а затем абстрагироваться и не участвовать, а можем и продолжать участвовать, если чувствуем, что окажемся полезными. Что касается вовлечения других меценатов и патронов, то это одна из целей Aksenov Family Foundation, мы стараемся, чтобы дружили художественные сообщества, бизнес-сообщества, государство и люди. У каждой категории своя повестка, в каждой стране своя специфика — диалог получается сложный, но так как я понимаю бизнес, имею налаженные бизнес-связи и уже что-то понимаю про механизмы культуры, про ее объективные процессы и субъективные потребности, то мне легче выступать в качестве переводчика-интерпретатора. Я стал президентом российского общества друзей Зальцбургского фестиваля потому, что, глядя на мою деятельность в Вене, Президент фестиваля сама ко мне обратилась. Она сказала, что в России прекрасная музыкальная культура, много образованных людей, финансовых ресурсов, но при этом на фестивале нет заметного русского присутствия. В Китае, Америке, Швейцарии есть общества друзей фестиваля, а вот в России их нет, давайте создадим… Я подумал, что мы поспособствуем этой инициативе, если российская музыкальная культура будет интегрирована в контекст фестиваля. И этот процесс сейчас происходит.

К. М.: У меня есть еще один вопрос. В России помимо прочего нет преимуществ от налоговой системы для спонсоров и меценатов. Что вы об этом думаете? Чего еще не хватает?

Д. А.: Ответ будет тем же, что и на вопрос о том, чего не хватает меценатам в общении с культурными институциями, — любви, внимания и заботы. Если государство дает льготы, это тоже внимание и ласка. Если государству безразличен этот предмет, это легко читается. В России НДФЛ составляет 13%, не так уж много, но это важный психологический фактор.

К. М.: Спасибо, с помощью этого вопроса я перехожу к Юлии Черновой. Вы один из самых известных экспертов в том, что касается фандрайзинга и спонсорства в России. Вы работали как с культурными институциями, так и с предприятиями. Удалось ли вам заметить за последние годы изменения ментальности как доноров, так и корпоративных спонсоров, готовых инвестировать?

Юлия Чернова: Мы занимаемся корпоративным спонсорством, то есть работаем исключительно с компаниями, а не с частными фондами или деньгами. Преимущественно мы работаем с маркетинговыми корпоративными бюджетами компаний, реже — с их социальной ответственностью. Восприятие современной культуры компаниями, которые сейчас инвестируют в культуру, очень изменилось за последние шесть лет, что я занимаюсь фандрайзингом. Первым моим проектом была 1-я Индустриальная биеннале современного искусства в Екатеринбурге. Я поняла важность нашей работы, когда обнаружилось, что компании и культурные институции совершенно не слышат друг друга, и именно я смогла стать посредником в их коммуникации. Пять лет назад современное искусство казалось чем-то опасным, странным, нишевым и непонятным, сейчас ситуация изменилась кардинально. Даже если бренд не имеет отношения к современной культуре, он считает нужным эту связь показать: показать, что он соответствует духу времени, смотрит в будущее, идет в ногу со всем современным. Такое отношение к современному искусству помогает в нашей работе, помогает достигать бо́льших результатов, вклады компаний в культуру растут. Наше агентство тоже эволюционировало на протяжении всего этого времени. В начале я была самостоятельным фандрайзером, сейчас это одна из основ деятельности нашей компании и работа большой команды. Сегодня мы делаем ставку на работу с конкретными институциями, нашими долгосрочными стратегическими партнерами. Мы сократили их количество, оставив понятный список любимых партнеров, интересы которых мы представляем, и на этом мы делаем акцент, глубже погружаясь в цели и задачи институций-партнеров, помогая их реализовать, используя наши связи, базу и ресурсы.

Участники круглого стола. Фото: courtesy Aksenov Family Foundation

К. М.: Вы говорили, что ваши клиенты — директора по маркетингу разных компаний, у них есть определенное видение своей работы, скорее всего, она не связана с социальной ответственностью, а связана с операционной эффективностью. Означает ли это, что ваши клиенты просят иногда чего-то такого, что культурная организация не может понять, что выходит за предел ее компетенции? Бывают ли такие ситуации?

Ю. Ч.: За последние несколько лет спонсоры стали более открытыми и образованными, и наша деятельность тут тоже сыграла свою роль. Мы говорим уже на другом языке, и теперь уже никто не хочет завесить фасад музея баннером со своим логотипом, хотя раньше спонсорство команды «Зенит» или Музея современного искусства казалось чем-то одинаковым с точки зрения подхода и ожидаемых результатов. Сейчас наши клиенты-компании понимают, что у культурной институции есть своя политика, есть много ограничений, что бренды не могут стать просто так частью экспозиции. Тем не менее все хотят видеть результат. И мы пришли к тому, что важно сразу позиционировать партнерство как некую «платформу 360», потому что сотрудничество с музеем гораздо шире, чем просто спонсорство и размещение своего логотипа. Более того, все, кто так работает, в конце концов остаются не удовлетворены. Потому что им кажется, что логотип недостаточно большой, его поставили не на то место, его никому не видно. Если кто-то исключительно таким образом воспринимает партнерство, то у него всегда будет ощущение, что деньги выброшены на ветер. Поэтому, перед тем как вступить в проект, мы стараемся наладить диалог и понять истинные цели и задачи всех сторон. Это могут быть исключительно коммуникационные, имиджевые задачи, могут быть задачи, направленные на повышение лояльности сотрудников корпорации, могут быть коммерческие цели по доступу к определенной аудитории, а иногда это GR (взаимодействие с органами государственной власти (Government Relations) — деятельность по ведению работы компании в политическом окружении. — Артгид) и много чего еще. Цели и задачи могут быть очень различны, но в идеале стратегическое партнерство с институцией может их совмещать и решать. Плюс сейчас инвестиции в культуру подразумевают определенные KPI (ключевые показатели эффективности (Key Performance Indicators) — показатели деятельности предприятия или его подразделения, помогающие достичь стратегических и тактических (операционных) целей. — Артгид), мы сами предлагаем выдвигать эти KPI нашим клиентам, потому что для нас самих это является целеполаганием, и мы можем зафиксировать результат, к которому стремимся, и оценить результат сотрудничества. Мы стараемся делать так, чтобы обе стороны были удовлетворены, и партнерство между ними имело перспективы стать долговременным.

Вопрос из зала: Мы знаем, что v confession agency успешно работает с огромным количеством институций. Можете назвать самый успешный проект за всю историю компании?

Ю. Ч.: Есть кейсы из разных категорий, которые можно приводить в пример. Например, компания «Мегафон» поддержала создание рекреационной зоны для Института «Стрелка», проект которой был разработан молодыми архитекторами из бюро «Новое». Другой пример — Swatch & MMOMA Pop-Up Gallery. У «Свотч» в Столешниковом переулке простаивало классное пространство, компания никак не могла решить, когда открывать бутик. Весной 2015 года Московский музей современного искусства готовился отмечать 15-летие, и «Свотч» не только финансово поддержал мероприятия по празднованию этого события, но и идею создания временной галереи в своем пространстве. В результате музей сделал там две выставки молодых российских художников, а также целую серию лекций и дискуссий. Это хороший пример широкого партнерства, при котором цели бренда встретились с целями музея, и в результате оба участника получили отличный PR и аудиторию. Еще один удачный пример сотрудничества — компания «Русал» и Третьяковская галерея, реализовавшие совместно очень успешный мультимедийный проект в Гонконге, тоже приуроченного к 15-летию компании. Или компания «Ауди», которая уже четыре года поддерживает музей «Гараж», — и это пример редкого постоянства, учитывая, как часто сменялось руководство компании за это время.

Фото: courtesy Aksenov Family Foundation

Вопрос из зала: Юлия, какие ошибки допускают организации в работе с партнерами? Что делать и что не делать?

Ю. Ч.: Довольно часто мы сталкиваемся с непрофессионализмом при коммуникации культурных институций с внешним миром — непрофессиональные письма, нежелание слышать другую сторону, отсутствие вменяемых материалов по проектам, которые можно было бы показать спонсорам… Все это в наше время выглядит очень странно. Еще я хотела бы сделать особый акцент на ответственности и умении брать на себя обязательства. Мне очень импонирует идея инвестиций в культуру, потому что просто говорить «Дайте» — это не взаимовыгодный процесс. Наша деятельность связана не с благотворительностью, а с результативными вложениями с понятными критериями оценки и спектром обязательств, которые мы вместе с институцией берем на себя. Это к вопросу о менеджменте культуры: внутри музеев много конфликтов внутри структуры, неясное разделение ответственности, непрозрачная организационная структура, и это нередко не способствует их успешной коммуникации с внешним миром.

К. М.: Вы говорите об уровне профессионализма, ситуация меняется в этом плане?

Ю. Ч.: Она, безусловно, меняется в лучшую сторону, пример тому такая инициатива, как этот двухдневный семинар, направленный на рост профессиональных навыков среди музейных кадров конкретной сферы. Музеи сегодня стараются эффективно решать кадровые вопросы и выстраивают грамотные организационные структуры внутри себя — идеальным примером тут является музей «Гараж». «Гараж» — самодостаточная структура с огромным маркетинговым отделом и отделом развития, и мы со своими услугами там не заполняем пустующую в оргструктуре нишу, как бывает, когда у музея вообще нет людей, занимающихся девелопментом, а наоборот — оказываем профессиональные услуги по работе со спонсорами. Здесь важно понимать, что политика и деятельность институции, нормы ее коммуникации не всегда позволяют слишком себя продавать и использовать методики, которые может позволить себе агентство, деятельность которого на это направлена. Именно поэтому мы давно и успешно сотрудничаем с нашими партнерскими институциями, оказывая им те услуги, в которых они нуждаются, и это все очень индивидуально. Спонсоры сегодня тоже меняют взгляд на многие вещи, и в принципе они готовы давать больше, хотя в настоящий момент нам немножко портит жизнь экономическая ситуация.

К. М.: Когда вы приходите к соглашению с культурной институцией или другим вашим клиентом, вы переходите на язык юридических документов, на контракт? Насколько точно прописаны обязанности сторон? Ведь если организация вдруг не сдерживает свои обещания, это может оказаться юридической проблемой.

Ю. Ч.: Да, мы контролируем соблюдение обязательств и следим за тем, чтобы все они оформлялись в контрактах: все очень подробно и конкретно прописывается в документах, и чем четче прописаны какие-то нюансы, тем легче проследить, что сделано, а что нет. Кстати, к такой щепетильности нас тоже приучил музей «Гараж».

В материале использованы фотографии Дмитрия Аксенова. Фото: Александр Мурашкин. Courtesy Aksenov Family Foundation; Терезы Мавики. Фото: Юлия Майорова; Кристофа Монена. Источник: theartnewspaper.ru; Юлии Мюллер. Фото: courtesy Aksenov Family Foundation; Юлии Черновой. Источник: facebook.com/chernova.yulya

artguide.com

Ассоциация фандрайзеров - О нас

Ассоциация фандрайзеров (АФ) – это НКО, объединяющая специалистов в сфере привлечения средств на благотворительные и социальные программы и проекты в России.

В нашей стране сбором средств на социальные и благотворительные программы занимаются тысячи специалистов и организаций. Среди них есть те, кто достиг больших успехов в фандрайзинге, и те, кто только делает первые шаги. Однако всем необходимы общие «правила игры», взаимная поддержка и признание фандрайзинга как профессиональной деятельности. Во всем мире эти и множество других задач решаются ассоциациями фандрайзеров. Такая ассоциация была открыта в России в октябре 2013 г. Ее учредителями стали ведущие фандрайзеры страны, а среди ее членов – известные российские и международные НКО.

СТРАТЕГИЯ АССОЦИАЦИИ ФАНДРАЙЗЕРОВ 2015-2017

Миссия Ассоциации фандрайзеров- содействие развитию благотворительности в России через формирование и продвижение этичного и эффективного фандрайзинга, основанного на доверии и ответственности.

Цель деятельности - развитие в Российской Федерации фандрайзинга как социального института.

Задачи на 2015-2017

Повысить уровень этики и эффективности фандрайзинговой деятельности
Обеспечить наличие подготовленных кадров в области фандрайзинга
Повысить уровень осведомленности о фандрайзинге и степень вовлечения населения в поддержку НКО

Целевые группы

Фандрайзеры и сотрудники НКО, занимающиеся привлечением средств.
Руководители НКО
Коммерческие структуры, заинтересованные в развитии некоммерческого сектора и благотворительности
Органы власти, чиновники и государственные служащие
Лидеры мнений

Приоритетные направления деятельности

Развитие организационной, методической и технологической инфраструктуры фандрайзинга.
Предоставление услуг и сервисов, наиболее востребованных целевыми группами: обучение, информирование, консультирование, рекрутинг и другие.
Реализация мер и мероприятий по повышению этичности фандрайзинговой деятельности, прозрачности деятельности, качества отчетности НКО перед донорами и осведомлённости доноров о критериях выбора ответственных и эффективных НКО.

Другие ключевые направления работы

Ведение просветительской работы среди целевых групп по теме «фандрайзинг и благотворительность» посредством СМИ, акций и мероприятий.
Сотрудничество с законодательными и исполнительными органами власти по вопросам государственного регулирования деятельности в области фандрайзинга.
Развитие образовательных программ для фандрайзеров на базе высших учебных заведений с возможностью получения документа государственного образца.
Разработка стандартов и параметров эффективности фандрайзинговой деятельности НКО.
Продвижение вопроса об институализации профессии «фандрайзер».

Присоединяйтесь!

fund-raising.ru